Короленко Владимир: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1884". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 22. Размер: 110кб.

Часть текста: пишет В. Н. Григорьеву: "Не знаю, удастся ли мне довести "Историю" до наших дней. Это очень много, но буду стараться, пока хватит силы". С конца 1920 года Короленко приступил к работе над четвертой книгой и писал ее до середины декабря 1921 года. Работая над третьей и четвертой книгами "Истории моего современника", Короленко перечитывал свои письма к родным из тюрем и ссылок, обращался к своим старым записным книжкам и наброскам, следил за статьями в "Былом". Но главным источником служила писателю все же его память, сохранившая огромное количество фактов, имен, дат, географических названий, связанных с описываемым им временем и событиями. "Записей я тогда никаких не делал, и мне все приходится восстанавливать по памяти. Память у меня старческая: ярко сохранилось прошлое",-- писал он И. П. Белоконскому 29 марта 1920 года. "Так живо встают старые друзья и подернутые туманом прошлого эпизоды", -- пишет Короленко Н. С. Тютчеву. С начала 1921 года здоровье Короленко резко ухудшилось, но и в эти последние месяцы жизни он вел обширную переписку с И. П. Белоконским. Н. С. Тютчевым, О. В. Аптекманом, М. П. Сажиным, А. А. Дробыш-Дробышевским и другими товарищами по ссылке, с родными умерших товарищей и другими лицами, неустанно проверяя и уточняя свои воспоминания. В марте 1921 года слухи о тяжелой болезни Короленко дошли до Москвы. В. И. Ленин написал наркомздраву Семашко письмо, в котором просил его принять меры, чтобы отправить Короленко для лечения в Германию. Но Короленко не захотел уехать за границу. Он продолжал...

Входимость: 5. Размер: 72кб.

Часть текста: году он прервал работу над "Историей моего современника", чтобы написать "Бытовое явление", а затем "Черты военного правосудия". Но и закончив эти свои статьи, имевшие громадный политический резонанс, он не смог взяться за продолжение прерванной работы. В июле 1911 года Короленко писал Т. А. Богданович: "Крепко засел за работу, лихорадочно стараясь наверстать, покончить с "Чертами" и взяться за "Современника". Я жадно думал о том, когда поставлю точку, отошлю в набор и возьмусь за работу "из головы". Теперь все это перевернулось... У меня за десять лет собран ужасающий материал об истязаниях по застенкам. С каждым новым известием я чувствую все более и более, что ничего другого я работать не буду, пока не выгружу этого материала. Сначала я даже возмутился и решил, что сажусь за "Современника" и пишу о том-то. А в то же самое время в голове идет свое: "Статью надо назвать "Страна пыток" и начать с указа Александра I". Несколько дней у меня шла эта смешная избирательная драма. Я стал нервничать и кончилось тем, что... сначала "Страна пыток", которую я думал писать после, а "после" "Современник", которого я думал писать сначала... Решил и начинаю успокаиваться". Однако активная публицистическая деятельность и в последующие годы неизменно отвлекала Короленко от работы над "Историей моего современника". К этому же времени относятся и...

Входимость: 3. Размер: 57кб.

Часть текста: перерывами и осталось незавершенным, так как каждый раз те или иные политические события отвлекали Короленко от этого труда. "Вижу, что мог бы сделать много больше,-- писал он 16 июня 1920 года в письме к С. Д. Протопопову,-- если бы не разбрасывался между чистой беллетристикой, публицистикой и практическими мероприятиями вроде мултанского дела или помощи голодающим... но ничуть об этом не жалею... иначе не мог... Да и нужно было, чтобы литература в наше время не оставалась без участия в жизни". Какое большое значение писатель придавал этому произведению, видно из того, что он, будучи уже смертельно больным, продолжал напряженно работать над четвертой книгой "Истории моего современника", стремясь продвинуть свое повествование возможно дальше. Свои воспоминания Короленко довел до приезда из сибирской ссылки в Н. -Новгород, то есть до 1885 года; они захватывают шестидесятые, семидесятые и начало восьмидесятых годов прошлого столетия. Роза Люксембург, которая переводила первый том "Истории моего современника" на немецкий язык, писала: "Это автобиография Короленко, высокохудожественное произведение и в то же время первоклассный культурно-исторический документ, который охватывает эпоху либеральных реформ Александра II, польское восстание, первые проявления оппозиционного и революционного движения в России и,...

Входимость: 3. Размер: 49кб.

Часть текста: нашел тогда свою родину, и этой родиной стала прежде всего русская литература" ("Ист. моего совр."). 1871--1872 гг. Короленко оканчивает Ровенскую реальную гимназию с серебряной медалью и поступает в Петербургский технологический институт. Тяжелая борьба с нуждой, случайные заработки. Короленко впервые присутствует на тайном студенческом собраний. 1873 г. Материальные затруднения заставляют оставить учение в Технологическом институте и заняться корректорской работой. 1874 г. Короленко поступает в Петровскую земледельческую и лесную академию (ныне им. К. А. Тимирязева) под Москвой. 1875 г. Участие в студенческих кружках. Встреча и начало дружбы с В. Н. Григорьевым и К. А. Вернером. Чтение нелегальной литературы, статей Ткачева и Лаврова, организация библиотечки запрещенных книг. Знакомство с проф К. А. Тимирязевым -- "одним из самых дорогих и светлых образов моей юности", писал о нем Короленко. Знакомство с А. С. Ивановской, впоследствии женой Короленко. 1876 г. Студенческие волнения в Петровской академии. Исключение 20 марта В. Г. Короленко, К. А. Вернера и В. Н. Григорьева из академии за подачу директору коллективного заявления -- протеста студентов. Арест и ссылка (24 марта) в Усть-Сысольск Вологодской губернии. Возвращение с дороги и поселение с 10 апреля в Кронштадте под надзором полиции. Короленко работает в минном офицерском классе в качестве чертежника. 1877 г. Конец ссылки в Кронштадте. Осенью -- переезд на жительство в Петербург. Поступление в Горный ...

Входимость: 3. Размер: 6кб.

Часть текста: я наивно верил в молодые годы, было рассеяно и разбито. Действительность встретила наивную веру нашего поколения горькими разочарованиями. Много пришлось мне передумать в эту ночь и последовавшие за нею дни, чтобы найти, куда бросить якорь и как затем направить свою жизнь. Все казалось потеряно, рассеяно и разбито. На долгие годы залегла над отечеством темная ночь беспросветной реакции. Это было уже ясно. И после многих горьких мыслей я сказал себе: дело не в близком успехе, дело в честном стремлении. Как ни темно впереди, -- есть все-таки несомненное, незыблемое, вечное, чему стоит и надо служить без вопроса о скором успехе. Эти незыблемые маяки -- истина, право, справедливость. Судьба послала мне литературное дарование, я его направлю, хотя бы как отдельный партизан, на служение этим вечным ценностям. И, наряду с образами художника, я отдаю свое перо публицистическому служению справедливости и праву, к кому бы они ни относились, в чьем лице они ни были бы попраны. Часто я спрашиваю себя, оглядываясь на пройденный путь, -- выполнил ли я честно свою задачу, и, по совести, не могу сказать, что сделал все то, что мог и должен был сделать. И я говорю себе: то огромное признание, которым меня встречают, заслужено мною далеко не в полной мере. Но направление я, очевидно, выбрал в ту темную ночь русской жизни верно. И если теперь встречают мою работу сочувствием и признанием, то это, очевидно, благодаря той огромной жажде правды и справедливости, которая живет в нашем обществе. Теперь наша жизнь похожа на ту холодную ночь, о которой я вспоминаю. В огромном виде мы все пережили период великих надежд, и теперь нас окружила темная ночь неудач, разочарований, ошибок... И опять приходится спрашивать: куда направить ладью нашей жизни?.. Ответ опять должен быть тот же. В этой тьме надо опять искать вечное и...

Входимость: 3. Размер: 15кб.

Часть текста: солдатских и офицерских депутатов штаба румынского фронта в заседании 20-го апреля заслушал телеграмму военного министра: "Прошу выразить от меня осуждение тем, кто самовольно освободил Раковского 36 , являющегося агентом немецкой армии. Гучков". Совет постановил обратиться к вам с просьбой сообщить свое мнение о докторе Раковском". К сожалению, эта телеграмма не застала меня в городе. Она была переслана мне по почте и, как это теперь случается нередко, до меня не дошла. Таким образом, время для ответа было пропущено. Впоследствии, найдя копию этой телеграммы среди своей корреспонденции, я решил послать ответ, хотя и запоздалый. Да, я знаю доктора Раковского давно. Знал его в России, как сотрудника одного из русских журналов, знал и в Румынии, где некоторые ближайшие друзья Раковского были и моими друзьями. И я считаю своей нравственной обязанностью заявить, что отвергаю с глубоким негодованием всякую мысль о возможности обвинения, возведенного на него румынскими властями. Раковский не мог быть "немецким агентом"; это, несомненно, злая клевета, пущенная противниками румынских социалистов. Ответ в этом...

Входимость: 3. Размер: 10кб.

Часть текста: 20 марта т. г. исключен из ак-ии; находился в заключении в Москве в Басманной части и 23 марта 1876 г. выслан в Волог. губ., где предназначен для водворения в Вел. Устюг (Усть-Сысольск?). Благодаря хлопотам семьи получил разрешение жить в Кронштадте, где поселился 10 апр. 1876 г. Осенью 1877 г. переехал в Петербург, где занялся сначала корректурой в журналах, а потом (с июля 1879 г.) — сотрудничал в них. Участвовал на демонстрации-панихиде по Сидорацком. Арестован 5 авг. 1878 г. после убийства Мезенцова, в связи с розысками Пьянкова, скрывавшегося у него на квартире; после допроса в III Отделении освобожден на другой день. После безрезультатных обысков 22 и 28 февр. 1879 г., арестован в Петербурге 4 марта 1879 г. Находился в заключении в Спасск. части, а потом в Литовском замке. По распоряжению времен. петерб. ген. -губернатора от 10 мая 1879 г., вследствие близкого знакомства с лицами, примыкавшими к соц. -револ. партии и за участие в распространении револ. изданий, выслан под гласный надзор в Вятскую губ. 29 мая т. г. прибыл в Вятку, откуда 31 мая т. г. водворен в Глазове (Вятск. губ). 25 окт. 1879 г., после безрезультатного обыска, переведен в дер. Березовские Починки (Бисеровск. вол., Глазовск. у.), куда прибыл 28 окт. т. г. За самовольную отлучку, истолкованную как побег, по соглашению м-ра внутр. дел с III Отделением, в нач. янв. 1879 г. назначен к высылке в Вост. Сибирь. 15 февр. 1880 г. привезен в Вятку, откуда через Москву 21 февр. привезен в Тверь и в конце февр. т. г. помещен в Вышневолоцкой тюрьме. 17 июля 1880 г. отправлен с партией в Сибирь. 10 авг. 1880 г. возвращен с пути, из Томска, при чем высылка в Вост. Сибирь заменена проживанием под гласн. надзором в Перми, куда он прибыл в нач. окт. 1880 г. Служил в управлении железн. дороги. За отказ принести присягу выслан 11 авг. 1881 г. из Перми в Якутск. обл.; 15 авг. т. г. находился в Тобольске, а с 30 сент. т. г....

Входимость: 2. Размер: 19кб.

Часть текста: уездным судьей, известным кристальной честностью. Короленко унаследовал от него юридическую жилку, заметную во всех его общественных выступлениях. Отец умер в 1868, оставив семью без средств к существованию. Влиянию матери, Эвелины Иосифовны (урожденная Скуревич), дочери польского шляхтича, Короленко был обязан впечатлительностью и религиозным чувством. Детство писателя прошло в Житомире и Ровно, куда семья переехала в 1866. Юго-Западный край отличался национальной и конфессиональной пестротой населения. В семье Короленко «мирно уживались, <...> две религии, две национальности и три языка» (Мякотин В. А. В. Г. Короленко. М., 1922. С. 4). Дети знали русский, польский и украинский язык, посещали православный и католический храмы и часто затруднялись с ответом на вопрос о национальности. Веротерпимость и абсолютная корректность Короленко в отношении к национальному вопросу были заложены в детстве. Одним из важнейших гимназических впечатлений Короленко стала встреча с В. В. Авдиевым, определенным в 1869 в ровенскую гимназию преподавателем русского языка и словесности. Короленко отмечал впоследствии, что след этого человека остался в его душе «переплетенным почти со всеми элементами <...> умственного и духовного роста» (РБ. 1908. №2. С. 189). Во многом благодаря Авдиеву Короленко нашел свою настоящую родину, «... и то была уже не Польша, не Украина, не Волынь, не Велико-россия, а великая область русской мысли и русской литературы» (Там же). В 1871, окончив гимназию с серебряной медалью, Короленко приехал в Петербург и подал прошение о приеме в технологический институт. Выбор объяснялся тем, что аттестат ...

Входимость: 2. Размер: 17кб.

Часть текста: (вариант 3, автор неизвестен) Короленко Владимир Галактионович Короленко Владимир Галактионович В июле этого года исполняется 160 лет со дня рождения выдающегося писателя и публициста Владимира Галактионовича Короленко . В 1913 году, сто лет назад, широко отмечалось 60-летие со дня рождения писателя . В прессе было опубликовано множество статей о жизни и творчестве Владимира Галактионовича, которого называли «солнцем русской литературы». Высоко оценивая гражданскую позицию Короленко , И. А. Бунин назвал его «живой совестью русского народа». Сегодня, к сожалению, о жизни и деятельности этого талантливого писателя и настоящего гражданина России мало что известно нашим современникам. О его творчестве трудно судить по рассказам, изучаемым по школьной программе. Тем более что первый рассказ, который приходит на ум – «Дети подземелья» - писатель вообще не писал. Этот рассказ был получен путем сокращения и обработки редакторами повести В. Г. Короленко «В дурном обществе» специально для детского чтения. Результат этой обработки самому В. Г. Короленко не нравился. Публицистическая работа и общественная деятельность писателя остаются за бортом внимания школьной програ Между тем, когда писатель умер в 1921 году в Полтаве, три дня с ним прощался весь город. Не только собратья по перу, но и простые люди считали смерть В. Г. Короленко невосполнимой утратой. Почему же так...

Входимость: 2. Размер: 67кб.

Часть текста: этого совершенно исключительного и, по-видимому, невозможного положения. Такое именно невозможное и фантастическое явление совершилось почти на наших глазах с Чернышевским. Правда, над его головой промчалось не столетие, а всего двадцать лет, но эти двадцать лет стоили целого века. В эти двадцать лет физиономия России изменилась, пожалуй, более чем за целое предшествовавшее столетие. В остальном параллель тоже очень близка. Опьяненный захватывающим, одуряющим потоком событий, надежд и ожиданий только что начавшейся реформы, -- он попадает в далекие казематы Кадаинского и Александровского рудников, Акатуя, потом на Вилюй. Разве все, что он там видел, в этих глухих углах, отставших на целое столетие даже от дореформенной России -- не могло показаться странным сном, под далекие отголоски оставленной жизни, гул которой катился над его головой, как гул и выстрелы в осажденной Варшаве над головой спящего в подземелье поляка. Без сомнения, когда этот поляк исчез неведомо куда,-- его искали; быть может, даже догадывались, что он недалеко, может быть, рылись и стучали в нескольких саженях от погреба. А потом стали забывать, и, наконец, те, кто искал, перемерли, а в среде оставшихся потомков повторялась только легенда,-- что был еще один человек, и даже хороший был человек, но исчез без следа. Чернышевского тоже искали... Его потеря была очень чувствительна для передовой части общества, и примириться с нею было трудно. Уже в деле каракозовцев есть упоминание о намерении освободить Чернышевского. Известны затем попытки Г. А. Лопатина и Ипполита Мышкина. Последний 12 июля 1875 года явился даже в Вилюйск под видом жандармского офицера Мещеринова и предъявил предписание о немедленной выдаче Чернышевского для препровождения из Вилюйска в Благовещенск. У исправника возникло подозрение -- говорили, что у Мышкина аксельбант был повешен на левом плече, вместо правого, но это ...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1884"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1884"