Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "H"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Часть текста: рифму, то на нерусское ударение, то на натянутое значение слова. Ваш перевод -- страдает теми же недостатками и только напоминает человеку, знающему самую поэму Шевченка,-- о красотах подлинника, не передавая их сам по себе. 1893. Письмо к В. А. Г-н, 1 апреля. -- Избр. письма, т. III , стр. 72. Охотно согласен на перевод и издание по-украински моего рассказа "Дети подземелья". Сам я по-украински, к сожалению, не пишу, но язык понимаю, и мне бы очень хотелось, чтобы перевод был близок к нашему полтавскому наречью. Я убедился, что галичину наш народ понимает гораздо хуже, и коренной язык, который должен оставаться в основе развития украинской литературной речи,-- язык Шевченка, Котляревского и Кулиша. 1917. Письмо к М. Л. Балабай, 8 ноября. -- Избр. письма, т. III , стр. 262. КРИТИКА ПЕРЕВОДОВ Перевод "Низменностей" сделан недурно, хотя кой-где автор слишком уж буквально следует за оригиналом; от этого являются порой чуждые русскому языку обороты и неправильности (теперь не могу указать мест, к которым это относится, укажу только на пропуск подлежащих). 1888. Письмо к М. Д. Федоровой, 7 -- 8 мая. -- Полн., собр. соч., т. LI , стр. 27 -- 28. Переводы моих рассказов "Ночью" и "Огоньки" на немецкий язык, Вами посланные, я получил. Очень благодарен. Я, к сожалению, не знаток немецкого языка. Читаю, но о тонкостях языка мне судить трудно. Мне показался перевод хорошим. Вообще, при переводах простонародных говоров я держусь правила, что их не следует переводить простонародными же другого языка. Это, по моему мнению, еще более удаляет от оригинала. Поэтому я думаю, что такие места лучше передаются по возможности простодушными, но не простонародными оборотами речи. Это единственное замечание, которое пришло мне в голову в конце перевода "Ночью". Но, повторяю,-- мне судить трудно, а мое впечатление -- в...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: вносит в знакомый облик писателя новую черту. По мнению критика, этим новым стал "неспокойный тон <...>, некоторая тревожность", отсутствовавшая "в прежних, всегда таких ясных и спокойных по настроению рассказах" [5]. Возможно, это произошло потому, что, соприкоснувшись с современной жизнью, писатель был потрясен ее "бессмысленной сутолокой" (465) [6], ставшей особенно очевидной по сравнению с "осмысленным" временем пребывания в сибирской ссылке, и захотел рассказать о том "обыкновенном, повседневном, к чему мы все присмотрелись и притерпелись и в чем разве какая-нибудь кричащая случайность вскрывает <...> трагическую и действительно "страшную" сущность" (464) [7]. Этот замысел критикой был прочитан в целом адекватно. Вот что писалось о рассказе сразу же после его появления: "Не страшное" - это мелочи жизни, которые незаметно обволакивают душу, постепенно усыпляют голос недовольства и гасят огонь свободы и чести, пока человек нечувствительно для себя не погрузится в дремотное состояние, из которого один выход - в могилу. "Не страшное" - потому, что незаметное, будничное, притупляющее внимание своей обыденностью, тем, что все это "в порядке вещей" [8]. Однако такая интерпретация все же представляется несколько односторонней, сделанной "с оглядкой" на Чехова, в чем-то огрубляющей заложенную в основание произведения идею. Сводить все содержание рассказа к "тине мелочей", которая погребает "душу живу", - нельзя. И некоторые элементы текста с очевидностью свидетельствуют об этом. Во-первых, следует обратить внимание на раздельное написание предлога "не" с прилагательным "страшное" в названии и вспомнить, что ...
Входимость: 1. Размер: 70кб.
Часть текста: всего русская литература", говорит Короленко в своих воспоминаниях. История же этой литературы, которая сделалась для Короленко отечеством, родиной и родной национальностью - так же, как он сам составляет украшение ее, - представляет единственное в своем роде явление. В течение многих столетий, на протяжении средних веков и новой истории до последней трети восемнадцатого века, в России царила мрачная ночь, кладбищенская тишина, варварство. Не существовало ни образованного литературного языка, ни собственного стихосложения, ни какой-либо научной литературы, ни книжной торговли, ни библиотек, ни журналов; не было никаких центров духовной жизни. Гольфстрем Возрождения, омывший берега всех европейских стран, создавая в них точно волшебной силой цветущий сад мировой литературы, встряхнувшие мир бури Реформации, пламенное дыхание философии восемнадцатого века - все это пронеслось, не затронув Россию. Царская империя еще не обладала никакими органами для уловления световых лучей западной культуры; не было вспаханной духовной почвы, на которой могли бы возрасти зародыши этой культуры. Очень немногочисленные литературные памятники тех времен производят теперь своим странным уродством такое же впечатление как произведения искусства Соломоновых островов или...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Критика Короленко А. И. Скребицкий. - Воспитание и образование слепых и их призрение на Западе (старая орфография) А. Серафимович. -- Очерки и рассказы В. П. Буренин. - Театр Г. Скабичевский и "освобождение от журналов" (старая орфография) Георгий Чулков. - "Тайга" Две картины Житейский задачник для детей. -- Мандрыки И. А. Гончаров и "Молодое поколение" Котляревский и Мазепа Красинский. - Иридимон (старая орфография) Кузька - Мордовский бог (старая орфография) Литературный фонд (старая орфография) Н. Тимковский. - Повести и рассказы (старая орфография) О сборниках товарищества "Знание" за 1903 г. (старая орфография) Процесс редактора "Русского богатства" "Северные сборники" Станислав Пшибышевский. -- Homo sapiens Старец Федор Кузьмич Суммистские ребусы Тан. - Чукотские рассказы (старая орфография) Я. Канторович. -- Средневековые процессы о ведьмах
Входимость: 1. Размер: 130кб.
Часть текста: собственного стихосложения, никакой научной литературы, никакой книготорговли, никаких библиотек, никаких журналов, никаких центров духовной жизни. Гольфстрим Ренессанса, омывший своим течением страны Европы и словно по волшебству породивший цветущий сад мировой литературы, будоражащие бури Реформации, жаркое дыхание философии XVIII века — все это никак не затронуло Россию. Царская империя не имела еще никаких органов, способных уловить лучи света западной культуры, никакой собственной духовной почвы, могущей воспринять ее семена. Скудные памятники литературы той поры своей чужеродной уродливостью напоминают сейчас предметы искусства Соломоновых островов или Новых Гебрид; между ними и искусством Запада, как кажется, нет никакого духовного родства, никакой внутренней связи. А затем происходит нечто подобное чуду. После нескольких робких порывов в конце XVIII века к созданию национального духовного движения молнией вспыхивают наполеоновские войны; глубочайшее унижение России впервые пробуждает в царской империи национальное сознание, а позже триумфы коалиции, которые приведут русскую интеллигентную молодежь на Запад, в Париж, в сердце европейской культуры, дают ей соприкоснуться с...