Поиск по творчеству и критике
Cлово "NEW"
Входимость: 3. Размер: 29кб.
Входимость: 3. Размер: 8кб.
Входимость: 3. Размер: 5кб.
Входимость: 2. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 29кб.
Часть текста: писатель бросился на грабителя и схватил его за руку. «Затем, — вспоминает В. Г. Короленко, — (…) бандит пытался повернуть револьвер ко мне, а мне удавалось мешать этому. Раздался еще выстрел, который он направил на меня, но который попал в противоположную сторону в дверь… Отчетливо помню, что у меня не было страха, а был сильный гнев». На помощь Владимиру Галактионовичу в борьбе с бандитом сразу кинулась его жена, Евдокия Семеновна, а затем и младшая дочь, Наташа. Соня, старшая дочь писателя, схватив чемоданчик с деньгами, выскочила через окно на улицу и помчалась к соседям. Увидев такой резкий отпор, ошеломлённые бандиты кинулись в бегство. Короленко, схватив свой маленький револьвер, ринулся за бандитами, но жена и дочь силой удержали его, заперев двери. Что современный читатель знает о жизни и творчестве выдающегося русского писателя-гуманиста Владимира Галактионовича Короленко? К сожалению, не много. В основном мы знакомы с его творчеством только по рассказу «Дети подземелья», который вы не найдете ни в одном собрании сочинений писателя, потому что такого рассказа Короленко не писал. У него есть повесть «В дурном обществе». Для того, чтобы познакомить детей с этим произведением, повесть сократили до размера небольшого рассказа. Сокращение было сделано без участия писателя, и этот рассказ ему не нравился. Владимир Галактионович Короленко родился 27 июля 1853 года в городе Житомире. Отец писателя, Галактион Афанасьевич, был уездным судьёй, выделяясь в среде мелкого уездного чиновничества своей донкихотской честностью. За это его считали чудаком и даже опасным человеком. На протяжении всей своей жизни таким же непреклонно честным был и Владимир Галактионович. Восемь лет тюрем и ссылок не смогли сломить его волю. Бесстрашие и стремление сохранить...
Входимость: 3. Размер: 8кб.
Часть текста: уже не с корабля. Вчера (1 августа) мы приехали в Нью-Йорк, сегодня утром я уже бросил тебе письмо, писанное еще на Урании, но уже извещавшее о нашем приезде,-- и сегодня же получил твое письмо. Ты все еще не поставила на нем числа, но на конверте почтовый штемпель 21 июля. По-нашему это выходит 9-го! Здесь оно получено еще 3 августа (нового стиля) и, значит, ждет меня здесь 11 дней, и отвечаешь ты только на петербургские письма. Да, вот какие расстояния и какие времена нас теперь разделяют. Я уже почти забыл, когда мы выехали из Петербурга, столько после этого пришлось увидеть стран и городов, а твой ответ возвращает меня к моменту отъезда. Что делать. Сейчас справился со своей книжкой, в которой аккуратно записываю посылаемые тебе письма, и вижу: так и есть, письмо из Петербурга (последнее) брошено мною в ящик 2-го и против него отметка: вероятно, получится 20-го--21-го... У меня все это размечено очень аккуратно, и вот я знаю теперь, например, что вчера или третьего дня (31 июля или 1 августа по нашему стилю) -- ты уже прочитала мое письмо из Кинстоуна о выезде из Англии в океан. Затем, правда, дней 14 писем моих не будет, но это -- самый долгий промежуток. А мне-то приходится довольствоваться сведениями очень и очень запоздалыми. Впрочем,-- это ничего; все-таки каждое письмо меня надолго утешает. Теперь надеюсь получить в Чикаго. А по получении этого письма -- тотчас напиши еще одно: в Нью-Йорк (New-York, poste restante, V. Korolenko). Так хочется иметь весточку перед тем, как пуститься вновь в океан, она еще поспеет {Мы предполагаем выехать из Нью-Йорка через месяц, то есть к первых числах сентября. Если мое письмо придет к тебе 17--18 и ты...
Входимость: 3. Размер: 5кб.
Часть текста: эта телеграмма в серьезной газете "New-York Herald" и, конечно, станет известна в России. Чорт знает что! Газета прибавила к этому полуфантастическую мою биографию, взятую не знаю откуда. Впрочем -- неточности несущественны. Краткое известие в том же роде напечатано было в "Tribune", а затем -- в других газетах. Вечером 3-го числа явился репортер "The Sun", но мы уже раздевались, зато 4-го репортер "New-York Times"'a застиг меня, когда я брал в "оффисе" ключ. Результатом нашей беседы явилась статья в газете, которую я тебе при сем прилагаю. Кто-нибудь переведет тебе эту ерунду, которая превосходит наверное ерунду, напечатанную Гурвичем 1 о нижегородских делах. Правда, мой собеседник показался мне приличным и неглупым малым. Но, во-первых, мы вели разговор, не понимая друг друга, через переводчика, а во-вторых, оказывается, что эти пошлые заглавия: "Еще новая жертва царя", или "Нувеллист Короленко рассказывает о своих cruel persecutions" (жестоких преследованиях),-- что все это проделывается в газете, независимо от автора заметки, особым специалистом хлестких заглавий. Теперь газета уже в России, и там, конечно, покосятся. Ну, да это что же делать. Не могу же я говорить, что меня не ссылали или что ссылали по суду. А если это по американским нравам считается за cruel persecutions,-- то, во-первых, я не виноват, а во-вторых, это немного похоже таки на истину. Но мне ужасно претит вся пошлость этих заглавий. Ты знаешь, что я не очень склонен жаловаться на судьбу и уж во всяком случае не похож на...
Входимость: 2. Размер: 6кб.
Часть текста: происходитъ изъ дворянъ Волынской губернiи; въ 1876 г., находясь въ числе студентовъ Петровской Земледельческой Академiи, принималъ участiе въ студенческихъ безпорядкахъ за что и былъ высланъ изъ Москвы, но въ томъ же году получилъ разрешенiе прiехать въ С. -Петербургъ и поступилъ въ Горный Институтъ. Въ мае 1879 г., въ виду полученныхъ указанiй на сношенiя Короленко съ революцiонными деятелями того времени, онъ, по распоряженiю бывшаго временнаго С. -Петербургскаго Генералъ-Губернатора генералъ-адьютанта Гурко, былъ высланъ изъ столицы и затемъ, въ мае того же года, водворенъ подъ надзоръ полицiи въ Вятскую губернiю. Въ январе 1880 г. Короленко самовольно отлучился изъ Вятской губернiи, за что былъ предназначенъ къ высылке въ Восточную Сибирь, но последовавшее о семъ распоряженiе было заменено Главнымъ Начальникомъ Верховной Распорядительной Комиссiи высылкою Короленко въ Пермскую губернiю. Проживая въ Перми, въ 1881 г. Короленко отказался принять верноподданническую присягу. Порицая при этомъ распоряженiя административной власти относительно высылки его въ Вятскую и Пермскую губернiи, Короленко заявилъ, что "законнымъ властямъ дано опасное право, право произвола, и жизнь доказала массою ужасающихъ фактовъ, насколько это право злоупотребляется: произволъ порождаетъ разладъ между законнымъ требованiемъ и требованiемъ совести, почему, руководствуясь въ данномъ случае указанiями совести, онъ отказывается отъ принятiя присяги въ существующей форме". Вследствiе сего въ iюле месяце 1881 г....
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: совестью русского народа». Сегодня, к сожалению, о жизни и деятельности этого талантливого писателя и настоящего гражданина России мало что известно нашим современникам. О его творчестве трудно судить по рассказам, изучаемым по школьной программе. Тем более что первый рассказ, который приходит на ум – «Дети подземелья» - писатель вообще не писал. Этот рассказ был получен путем сокращения и обработки редакторами повести В. Г. Короленко «В дурном обществе» специально для детского чтения. Результат этой обработки самому В. Г. Короленко не нравился. Публицистическая работа и общественная деятельность писателя остаются за бортом внимания школьной програ Между тем, когда писатель умер в 1921 году в Полтаве, три дня с ним прощался весь город. Не только собратья по перу, но и простые люди считали смерть В. Г. Короленко невосполнимой утратой. Почему же так высоко оценивали творческую и общественную деятельность современники писателя, и почему так дорог был Короленко простым, далеким от литературы людям? Родился Владимир Галактионович Короленко 15 (27) июля 1853 года в городе Житомире. Его отец был уездным судьей, пользовавшийся репутацией очень честного, порядочного и справедливого человека. Большая семья, в...