Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Д"

1. О Глебе Ивановиче Успенском

Входимость: 1. Размер: 76кб.

Часть текста: породы, редкой красоты и редкого нравственного достоинства. Нужно с грустью признаться, что реальная личность писателя, художника, артиста -- редко совпадает с тем представлением, какое мы составляем по их произведениям. Во время творчества идей, звуков, образов мы становимся несколько выше нашей средней личности. Мы как бы уходим в маленькую горную часовенку, отгороженную от наших будней. А затем, "когда не требует поэта к священной жертве Аполлон", мы опять спускаемся с этих вершин, которые,-- велики они или малы,-- все-таки составляют высшие точки нашего личного существования. Иной раз этот обычный уровень очень удален от вершин, и вот почему так часто первое впечатление при встрече с писателем -- бывает легкое движение разочарования: нам трудно связать в одно целое наше идеальное представление с реальною личностью. Но бывают дорогие и редкие исключения, когда оба эти представления совпадают вполне и нераздельно. Таким именно исключением был Глеб Иванович Успенский. Во второй половине восьмидесятых годов я жил в Нижнем-Новгороде, и среди моих близких знакомых был провинциальный писатель, который в то время вел...

2. Откровенные излияния кн. Мещерского (старая орфография)

Входимость: 1. Размер: 9кб.

Часть текста: съ кн. Мещерскимъ происходитъ какой-то своеобразный душевный процессъ, внушающiй, пожалуй, некоторыя опасенiя. Въ романе Золя "Радости жизни" описано нечто въ этомъ роде: больная старая дама говоритъ безъ удержу и при томъ безъ всякаго стыда, называя вещи своими именами, и удивляя слушателей неожиданными признанiями. Безмерной болтливостью почтенный князь, положимъ, страдаетъ давно, и это, пожалуй, самая выдающаяся черта его литературной физiономiи. Однако, до сихъ поръ князь старался все-таки соблюдать анпарансы и нередко украшалъ свои статьи словами: "литературная порядочность", "служенiе консервативнымъ идеямъ", порой даже изъ-подъ пера сiятельнаго публициста ложились на бумагу слова: "истина", "свобода", "независимость убежденiй". Теперь, повидимому, эта "сдержанность" оставила князя, и его словоизлiянiя прiобретаютъ характеръ почти небывалый въ русской печати. Что у насъ были и есть рептилiи, готовыя писать "что угодно" по приказу свыше, -- это, конечно, истина столь же печальная, сколько и общеизвестная....

3. Короленко В. Г. - Анненскому Н. Ф., 19 января 1906 г.

Входимость: 1. Размер: 5кб.

Часть текста: партия оставит его в покое. Я поставил это дело гласно и широко, я хотел сделать этот случай предметом большой тяжбы между гласностию и беззаконием, и,-- могу сказать, -- по первым шагам мне это удавалось. В нашем крае письмо производило огромное впечатление: чиновничество всполошилось, как муравейник, общество (за исключением правового порядка 3 ) и крестьянство ободрялось. "Полтавщина" выпустила на второй день новое издание в увеличенном размере; перепечатали две киевские газеты, одна уездная ("Зеньковец"), наверное откликнулись бы столичные. От "Донской речи" я получил по телеграфу просьбу разрешить отдельное издание. Я собирался написать об этом за границу, -- одним словом, я взял этот случай, как типичный, и намеревался всенародно или добиваться правосудия, или освещения нашего бесправия перед всеми. И отделаться от меня им было нелегко... Теперь господа террористы 4 им в этом помогли... Я старался, чтобы мой план стал широко известен, и не думаю, чтобы об нем не знали... И однако -- наплевали на все, считая, очевидно, что палить и палить, не разбирая даже обстоятельств, -- единственная панацея. Вы поймете и мое настроение, и мое положение: выходит, что из моей статьи господа террористы сделали...

4. История моего современника. Книга вторая. Часть первая. VII. Легкое увлечение в сторону

Входимость: 1. Размер: 15кб.

Часть текста: во дворы-колодцы, поднимались по лестницам, врывались в меблированные комнаты, наполняя их шумом и преувеличенной развязностью новичков, подражающих опытным старожилам. Толкались по панелям освещенных улиц, завязывали случайные знакомства, кое-где нарывались на легкие скандалы и с гордостью рассказывали об этом друг другу... Однажды громким стуком в двери запертого номера (в знаменитом доме Яковлева на Садовой), где жил товарищ Заруцкий, мы заставили открыть их. Заруцкий открыл, неодетый, немного сконфуженный и испуганный. Потом все дружно расхохотались: у ширмы, загораживавшей постель, стояла пара женских ботинок... Через четверть часа номерной подал самовар, принес булок, и вся компания, шумно переговариваясь, пила чай, который разливала наскоро одевшаяся случайная хозяйка с улицы... Это была грязь и бесстыдство, но бесстыдство какое-то непосредственное, открытое, почти безгрешное. В нем не было еще рефлексии, оно скользило, не затрагивая совести. Тогда не было, или почти не было, ни так называемого "полового вопроса" в литературе, ни анкет по этому вопросу среди учащейся молодежи. Взрослые по большей части говорили с юношами об этих предметах просто, как об обычных житейских делах, а некоторые учителя совершали с только что окончившими гимназистами самые рискованные экскурсии. Еще недавно этим юношам нельзя было курить. Это воспрещалось гимназическими правилами. Теперь учитель либерально протягивал юноше портсигар... Гимназическое правило исчезло. Другого в глазах среднего мужчины не было... И юноши спешили пользоваться свободой... Самое большее, что у нас было,-- это инстинктивная...

5. История моего современника. Книга четвертая. Глава XXVII. Олекма. -- Ночное посещение скопца

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: нам предстояло избавиться от бумаги, выданной в якутском полицейском управлении, и получить другую уже до Киренска. Избавляясь от бумаги, мы избавлялись таким образом от постоянных столкновений с ямщиками на станках, которые были нам очень неприятны. Исправник был человек очень добродушный. Кроме того, здесь жил политический ссыльный, доктор Белый*, родом из Черниговской губернии, человек очень популярный. Ранее, до Олекмы, он жил, помнится, в Верхоянске, и о нем рассказывали легенды. Однажды они заспорили с исправником за картами. -- Можно ли так поступать с начальством?-- шутливо сказал исправник. -- Я вот вас велю арестовать! -- Знаете ли что,-- ответил ссыльный,-- давайте выстроим ваше унтовое войско и выйдем вдвоем. Вы прикажите арестовать меня, а я вас... Кого ваше войско послушает? Исправник почесался. -- Пожалуй, -- полушутливо сказал он,-- послушают вас. Это мне невыгодно. Приблизительно такие же отношения были у благодушного доктора и с олекминским исправником, и поэтому после Олекмы мы поехали с новой бумагой. Я приобрел здесь интересное знакомство со скопцами. Я уже был знаком с ними в Амге. Здесь в Амге был представитель одного очень громкого московского...