Поиск по творчеству и критике
Cлово "XXXII"
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Часть текста: кутерьмой неприятного свойства. Между тем, Нилов тихонько переоделся, сменив рабочий костюм легкой фланелевой парой, и, сев к столу, раскрыл какую-то книгу. В этом виде он совсем не напоминал рабочего, и в памяти лозищанина ожил опять мимолетный образ, который мелькнул уже раз в вагоне. Ему вспомнился барский дом около Лозищей, выглядывавший из-за зелени сада. Между этим домом и поселком шла давняя вражда и долгая тяжба из-за чиншевых земель. Она началась при отцах, продолжалась при детях и склонялась то на ту, то на другую сторону. Дело грозило большими запутанностями и неприятностями, как вдруг старый барин умер. В Лозищи явился его наследник и, созвав сход, предложил покончить спор, уступив по всем пунктам. Некоторое время лозищане еще шумели и упирались, не понимая причин этой уступчивости. Но потом более проницательные люди сообразили, что, вероятно, барчук прокутился, наделал долгов и хочет поскорее спустить отцовское наследие, чему мешает тяжба. Лозищане постарались оттянуть еще, что было можно, и дело было кончено. После этого барчук исчез куда-то, и о нем больше не было слышно ничего определенного. Остались только какие-то смутные толки, довольно разноречивые, но во всех версиях неблагоприятные для молодого человека. И вот теперь Матвею показалось, что перед ним этот самый человек, только что снявший рабочую блузу и сидящий за книгой. Он так удивился этому, что стал протирать глаза. Кровать под ним затрещала. Нилов повернулся. -- Что, земляк, выспались? -- спросил он приветливо. -- Ну, теперь давайте пить кофе. Лозинский поднялся застенчиво и неловко, расправляя онемевшие члены. Вчера он обрадовался этому человеку, как избавителю, сегодня чувствовал себя как-то неловко в его присутствии. К тому же он увидел со смущением, что в комнате не было другой кровати, -- значит, хозяин уступил свою, а его ноги были босы, -- значит, Нилов снял с него, сонного, сапоги. Правда, он не...
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Часть текста: Обыкновенно для помощи гимназическому священнику приглашался священник Баранович, человек глубоко верующий, чистый сердцем и добрый. Гимназисты шли больше к нему, и в то время как около аналоя протоиерея бывало почти пусто, к Барановичу теснились и дожидались очереди... Теперь выбора не было. Старшим приходилось поневоле идти к законоучителю... Затем случилось, что тотчас после первого дня исповеди виновники шалости были раскрыты. Священник наложил на них эпитимью и лишил причастия, но еще до начала службы три ученика были водворены в карцер. Им грозило исключение... Это произвело в нашей среде сильное впечатление. Явилось подозрение, что законоучитель выдал тайну исповеди. На следующий день предстояло исповедываться шестому и седьмому классам. Идя в церковь, я догнал на Гимназической улице рыжего Сучкова. -- Слышал? -- спросил он у меня. Он был взволнован, и я сразу понял, что так занимает его. -- Да,-- ответил я. -- Но можно ли быть уверенным, что это именно протоиерей?.. -- Положим. А можно ли быть уверенным, что это не он? Я представил себе непривлекательно-умное лицо священника-обрусителя... Шалость дрянная... Протоиерей больше чиновник и педагог и политик, чем верующий пастырь, для которого святыня таинства стояла бы выше всех соображений... Да, кажется, он мог бы это сделать. -- Я... не уверен,-- ответил я на вопрос Сучкова. -- Я... тоже. А можно ли раскрывать душу, когда... нет даже такой уверенности? Я не могу. -- Я тоже... Но тогда? Возникал тяжелый вопрос: в священнике для нас уже не было святыни, и обратить вынужденную исповедь в простую формальность вроде ответа на уроке не казалось трудным. Но как же быть с причастием? К этому обряду мы относились хотя и не без сомнений, но с уважением, и нам было больно осквернить его ложью. Между тем не подойти с другими...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: Вопр. (Ничего не заметили?...) Отв. Не для чего. Защ. Умный былъ тотъ вотякъ, отъ котораго вы слышали разсказы о богахъ? Отв. Вотякъ не совсемъ, кажется, уменъ былъ. Предс. Только отъ неизвестнаго нищаго, да притомъ глупаго и слышали? Отв. Такъ точно. Предс. Садитесь! {Этотъ свидетель, со словъ неизв. нищаго, который "по всемъ признакамъ былъ глуповатъ", какъ записано у следователя, -- разсказывалъ о богахъ, въ томъ числе о Курбоне, который "черезъ несколько летъ, черезъ 40 и меньше" -- проситъ человека.}. XXX. Андрей. Григорьевъ Кожевниковъ (43 л., крестьянинъ с. Стараго Трыка. -- Спрошенъ у следов. 15-го авг. 1892 г.). "Я слышалъ... Былъ изъ деревни Кузнерки Тарасъ Санниковъ и изъ села Мултана Сергей Тихоновъ. Меня выборный позвалъ на сходку. Я иду, и они идутъ встречу {У следователя такъ же: "въ iюне месяце, числа не знаю, но когда у насъ былъ волостной сходъ, нашъ выборный позвалъ меня на деревенскiй сходъ (вечеромъ, я собирался спать). Я пошелъ. Дорогой мне встретились бывшiе на волостномъ сходе крестьянинъ деревни Кузнерки Тарасъ Санниковъ и вотякъ села Мултана Сергей, по отчеству мне неизвестный". Дальше, какъ выше изложено.}, выпивши немного. Затеяли они разговоръ. Тарасъ говоритъ: былъ я въ правленiи у вашихъ вотяковъ. Не знаю, напрасно сидятъ или заправду. Если напрасно -- жалко, если заправду -- того и стоятъ. Потомъ говоритъ: умели сделать, не умели конецъ спрятать. Онъ промолчалъ. Потомъ (Тарасъ)...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: История моего современника. Книга первая От автора Часть первая. Раннее детство I. Первые впечатления бытия II. Мой отец III. Отец и мать IV. Двор и улица V. "Тот свет". -- Мистический страх VI. Молитва звездной ночью VII. Уляницкий и "купленные мальчики" VIII. "Щось буде" IX. "Фомка из Сандомира" и помещик Дешерт Часть вторая. Начало учения. -- Восстание X. Пансион XI. Первый спектакль XII. Время польского восстания XIII. Кто я? XIV. Житомирская гимназия XV. Отъезд Часть третья. В уездном городе. -- Ученические годы XVI. Уездный город Ровно XVII. "Уездный суд", его нравы и типы XVIII. Еще одна изнанка XIX. Первое впечатление новой гимназии XX. Желто-красный попугай XXI. Религия дома и в школе XXII. Наши бунты... Генерал-губернатор и директор Часть четвертая. В деревне XXIII. Гарнолужское панство XXIV. Деревенские отношения XXV. Смерть отца Часть пятая. Новые веяния XXVI. "Новые" XXVII. Вениамин Васильевич Авдиев XXVIII. Балмашевский XXIX. Мой старший брат делается писателем XXX. Дух времени в Гарном Луге XXXI. Потерянный аргумент XXXII. Отклоненная исповедь XXXIII. Чем быть? XXXIV. Последний год в гимназии XXXV. Последний экзамен. -- Свобода Приложения Детская любовь Мое первое знакомство с Диккенсом Примечания