В. И. Ковалевский и семейное начало в дворянском банке (старая орфография)

Имя В. И. Ковалевскаго, бывшаго товарища министра финансовъ, въ последнее время довольно часто мелькаетъ въ ежедненной прессе, въ связи съ ранзыми мотивами более или менее "судебно-юридическаго" свойства. Въ самое последнее время, уже въ конце декабря, одна изъ саратовскихъ газетъ огласила прошенiе г-на Ковалевскаго, перепечатанное затемъ чуть не всеми русскими газетами. Въ этомъ прошенiи речь идетъ объ "уничтоженiи дара". Вскоре после появленiя этихъ интересныхъ газетныхъ известiй, В. И. Ковалевскiй обратился въ "Биржевыя Ведомости" съ письмомъ, въ которомъ говоритъ, между прочимъ,-- что его "семейныя отношенiя, казалось бы, не могутъ быть предметомъ общественнаго интереса" и что "опубликованiе прошенiя, до разсмотренiя его на суде, представляется совершенно необычнымъ".

Намъ кажется, что въ этомъ упреке по адресу печати г-нъ Ковалевскiй далеко не вполне правъ. Разумеется, до семейныхъ отношенiй, чьихъ бы то ни было, печати, вообще говоря, дела мало, но... судебныя дела, хотя бы и на семейной подкладке, по общему правилу становятся достоянiемъ гласности. Что касается до "преждевременности" опубликованiя, то и это давно уже стало обычаемъ, и не совсемъ понятно, что В. И. Ковалевскiй видитъ въ этомъ предосудительнаго. Всякая исковая просьба, подаваемая въ современный судъ, темъ самымъ направляется къ оглашенiю, такъ какъ не всегда же двери нашего суда закрываются передъ гласностью. Такимъ образомъ, оглашенiе исковаго прошенiя до суда не представляетъ, въ сущности, ничего необычнаго, ничего такого, что подающiй прошенiе могъ бы считать для себя непредвиденной непрiятностью или нарушенiемъ своего права.

деятельностью бывшаго крупнаго администратора. А именно:

было прiобретено на имя брата жены г-на Ковалевскаго, И. Н. Лихутина. Последнiй, со стороны своей "общественной деятельности", представляетъ фигуру тоже довольно яркую, а отчасти даже несколько пеструю. Когда то, еще въ 70-хъ годахъ онъ судился по нечаевскому процессу, но съ техъ поръ искупилъ сторицею "заблужденiе молодости" полезной деятельностью по "финансовой части". Деятельность эта, хотя и не оффицiальная, была известна многимъ и значительно способствовала процветанiю отечественной промышленности въ разныхъ ея отрасляхъ. Теперь онъ явился номинальнымъ владельцемъ огромнаго именiя ("Полоцкое"), которое, какъ объясняетъ г. Ковалевскiй, было куплено имъ (Ковалевскимъ) за 685 тыс. рублей, "скопленныхъ отчасти на долгой государственной службе, отчасти же благодаря его кредиту"... "При покупке именiя на немъ, кроме долга нижегородско-самарскому банку, образовался еще долгъ срочный, до 1 февраля 1899 года". Долгъ этотъ былъ погашенъ, благодаря ссуде въ 160 тыс. рублей, которыми г. Ковалевскаго любезно снабдилъ известный нефтепромышленникъ Нобель. Этотъ долгъ, при всей любезной готовности подведомственнаго министерству финансовъ Нобеля, разумеетоя, не могъ не стеснять г-на товарища министра финансовъ. И вотъ, "чтобы отдать долгъ и поставить именiе въ лучшiя финансовыя условiя (желанiе тоже вполне понятное), я началъ,-- говоритъ В. И. Ковалевскiй,-- хлопотать о скорейшей выдаче ссуды подъ именiе изъ дворянскаго банка". Тутъ, конечно, есть маленьная неточностъ: собственно "началъ хлопотать", по крайней мере формально, г-нъ Лихутинъ, такъ какъ для банка, какъ и вообще "для света", юридическимъ владельцемъ именiя былъ только г-нъ Лихутинъ. Къ сожаленiю, г-ну Лихутину, не смотря на его финансовыя способности, ссуда была разрешена только въ сумме 377,100 рублей. Этого было достаточно для уплаты щекотливаго долга Нобелю, но мало "для улучшенiя финансовыхъ условiй именiя". Тогда,-- лаконически поясняетъ г-нъ Ковалевскiй,-- "въ моихъ интересахъ и благодаря моимъ заслугамъ на государственной службе" ссуда повышена до 633 тысячъ. Кроме того, въ виду техъ же заслугъ В. И. Ковалевскаго или, какъ говоритъ онъ самъ въ исковомъ прошенiи, "опять по указаннымъ выше причинамъ -- совершенiе и утвержденiе купчей крепости (И. Н. Лихутинымъ, заметьте!) совершено было безъ взысканiя въ казну крепостной пошлины"... Этотъ фактъ -- самый, разумеется, любопытный въ деле, и тутъ-то становится особенно ясно насколько г. Ковалевскiй неправъ, полагая, что его "семейныя отношенiя" ни въ какой мере не интересны и не прикосновенны для общественной любознательности. Но ведь они такъ тесно переплелись съ мотивами банковыми, что... очевидно, подлежали точной банковской расценке, и г-нъ Лихутинъ, юридическiй владелецъ, получаетъ двойную ссуду, благодаря заолугамъ... В. И. Ковалевскаго! Если судъ сумеетъ вскрыть ту оффицiальную форму, въ которой "заслуги В. И. Ковалевскаго" явились въ правленiе банка въ качестве ходатаевъ для увеличенiя ссуды И. Н. Лихутину, то, несомненно, мы получимъ любопытную страничку изъ области не только патрiархальныхъ семейнихъ отношенiй, но также... патрiархально-банковскаго уваженiя къ семейнымъ узамъ высокопоставленныхъ лицъ.

Таково это небольшое дело, всплывшее на светъ Божiй во всей своей наивной непосредственности. Темъ, что г. Ковалевскiй съ такой подкупающей откровенностью рисуетъ передъ нами его характерныя особенности, мы опять обязаны чисто семейнымъ обстоятельствамъ. Финансовыя способности г-на Лихутина проявились на этотъ разъ въ нежелательномъ для В. И. Ковалевскаго направленiи. Тогда онъ "перевелъ именiе на жену", а теперь пытается уничтожить судомъ этотъ "даръ", вследствiе неблагодарности его получившей...

Въ своемъ письме въ "Биржевыя Ведомости" г. Ковалевскiй старается ослабить впечатленiе имъ же нарисованной картины. По его словамъ,-- увеличенiе ссуды и сбавка крепостныхъ пошлинъ не представляютъ ничего особеннаго и необычнаго. "Газетами,-- пишетъ онъ,-- была подчеркнута выдача мне ссуды подъ залогъ именiя въ значительно увеличенномъ размере по всеподданнейшему докладу. Всеподданнейшiй докладъ относился лишь къ повышенiю ссуды на 15% (75% вместо 60 проц. съ оценки)". Тутъ, однако, является некоторое недоуменiе. Если И. Н. Лихутину ссуда разрешена была только въ 377. 100 p., а затемъ она была "въ интересахъ и за заслуги В. И. Ковалевскаго" повышена до 633. 600 p., то, по простому арифметическому разсчету, повышенiе это составляетъ не 15, а целыхъ 69 процентовъ. Мы, разумеется, не думаемъ, что В. И. Ковалевскiй, опытный финансовый администраторъ, можетъ такъ грубо ошибаться въ разсчете. Вернее, что тутъ мы имеемъ дело съ результатами того парадоксальнаго положенiя, въ которомъ г-нъ Ковалевскiй очутился передъ задачей суда -- съ одной стороны, и передъ лицомъ гласности -- съ другой. Для суда нужно доказать фактическую принадлежность именiя самому просителю. И тутъ выступаютъ, какъ доказательство, его личныя заслуги, повысившiя ссуду до размеровъ, совершенно не доступныхъ для обыкновеннаго смертнаго И. Н. Лихутина. А передъ лицомъ гласности -- влiянiе техъ-же заслугъ сокращается до размеровъ, пожалуй, уже возможныхъ и для обыкновеннаго смертнаго.

"финансовой внутренней политики". Мы узнаемъ, что одной изъ задачъ дворянскаго банка является также "вознагражденiе заслугъ" высокостоящихъ въ финансовой администрацiи лицъ, и что въ своей деятельности это учрежденiе снисходитъ до котировки родственныхъ отношенiй фактическихъ закладчиковъ именiй...

Было бы несправедливо "бросать за всю эту аферу упрекъ до адресу одного г-на Ковалевскаго",-- говоритъ одна изъ столичныхъ газетъ ("Наша Жизнь"). Это совершенно верно. Уже та безоглядная откровенность, съ какой г-нъ Ковалевскiй разсказалъ самъ финансовыя подробности этой операцiи,-- показываетъ, что въ той среде, которая для г-на Ковалевскаго является привычной, подобныя дела не считаются чемъ-то экстраординарнымъ. Все это, очевидно, "въ порядке вещей", и становится несколько щекотливымъ лишь съ той минуты, какъ подвергается широкой огласке.