Къ вопросу о ритуальныхъ убiйствахъ.
I.
Въ исторiи ритуальной легенды на протяженiи вековъ характеристична одна особенность: она возникаетъ стихiйно, спорадически, точно своего рода суеверная эпидемiя. Всего быстрее и легче отъ нея воспламемяется темная масса, реагирующая погромами. Порой, при помощи пытокъ и другихъ прiемовъ инквизицiоннаго процесса, добываются подтверждающiе ее судебные приговоры. Но каждый разъ, какъ къ ней подходятъ съ компетентнымъ изследованiемъ, въ условiяхъ, обезпечивающихъ безпристрастiе, она разлетается, какъ туманные призраки вальпургiевой ночи при свете зари. Истина раскрывается, -- порой слишкомъ поздно для массоваго легковерiя... "Тогда наиболее разумныхъ и справедливыхъ людей христiанскаго мiра охватываетъ негодованiе и стыдъ".
Историческими памятниками такого настроенiя осталась целая литература папскихъ буллъ и грамотъ светскихъ властителей, "которые клеймили злое суеверiе и разъ навсегда запрещали придавать разследованiю убiйствъ вероисповедное значенiе".
Это -- фактъ несомненный, исторически установленный и очень знаменательный. Исторiя сохранила десятки такихъ буллъ, эдиктовъ и указовъ, и почти каждый разъ они вызывались точнымъ разследованiемъ кровавыхъ случаевъ, где евреи гибли невинными жертвами темнаго предразсудка. Некоторые изъ этихъ актовъ очень выразительны.
Такъ, папа Иннокентiй IV въ булле къ епископу Вiенны (Vienne) отъ 18 августа 1247 года излагаетъ подробно жалобы евреевъ на то, что "некоторые духовные и светскiе князья, чтобы не по праву присвоить себе ихъ имущество, выдумываютъ противъ нихъ безбожныя обвиненiя... Хотя св. Писанiе запрещаетъ имъ въ Пасху дотрогиваться до умершаго, ихъ ложно обвиняютъ, будто именно въ Пасху они делятъ между собой сердце убитаго мальчика. И злонамеренно имъ приписываютъ убiйство, если где-нибудь находятъ трупъ". -- "Мы не желаемъ, -- гласитъ папскiй приговоръ, -- чтобы упомянутыхъ евреевъ несправедливо мучили (injuste vexari) -- и потому повелеваемъ вамъ, чтобы вы... не терпели, чтобы евреевъ и дальше оскорбляли безъ причинъ по этому или другимъ поводамъ". Папа Григорiй X (1271--1276), Николай V (1447--1455), Павелъ III, Климентъ XIII (1758-- 1769), . Климентъ XIV (1769--1774) повторяли буллу "Sicut Judaei", прибавляя еще более категорическiя запрещенiя. "Чтобы легче возбудить ненависть христiанъ къ евреямъ, -- писалъ папа Николай V, -- некоторые позволяютъ себе ложно утверждать и убеждать христiанъ, будто евреи не могутъ справлять... некоторыхъ праздниковъ безъ печени и сердца христiанъ... Этимъ неизменнымъ нашимъ определенiемъ мы запрещаемъ навсегда и самымъ строгимъ образомъ... всемъ верующимъ во Христа, самимъ или черезъ другихъ, открыто или тайно, посредственно или непосредственно предполагать что-либо подобное противъ евреевъ вообще или противъ отдельнаго еврея".
Во второй половине XVIII века, по просьбе польскихъ евреевъ, вопросъ былъ подвергнутъ тщательному и продолжительному разследованiю при папскомъ престоле, и въ 1760 году кардиналъ Кореини писалъ отъ имени папы Климента XIII папскому нунцiю въ Варшаве; "Имъ (евреямъ) делаютъ величайшую несправедливость, если чернь обвиняетъ ихъ въ убiйствахъ, основываясь на ложномъ мненiи, будто они для своихъ пасхальныхъ опресноковъ имеютъ надобность въ христiанской крови" (Хвольсонъ). При тщательномъ изследованiи этого предмета, папа признаетъ, что обвиненiе "не имеетъ никакихъ доказательствъ достаточно ясныхъ и верныхъ".
Кардиналъ Лоренцо Ганганелли, впоследствiи папа Климентъ XIV, будучи еще членомъ св. коллегiи въ Риме, занимался этимъ вопросомъ и впоследствiи (уже въ качестве папы) подчеркнулъ особенно, "что ни одинъ папа не признавалъ справедливымъ обвиненiе въ употребленiи крови".
Можно также привести не. менее красноречивыя заявленiя светскихъ правителей. Въ этомъ смысле особенно выразительные результаты дало разследованiе, предпринятое императоромъ Фридрихомъ II (Гогенштауфеномъ) въ 1235 году. Оно было вызвано кровавыми происшествiями въ городе Фульде. Здесь, во время прохода черезъ. городъ отряда крестоносцевъ, найдены убитыми 5 христiанскихъ мальчиковъ. Тотчасъ же поднялось традицiонное обвиненiе, и еврейская часть населенiя подверглась настоящему разгрому, начавшемуся, по обычаямъ того времени, пыткой, вынудившей у подозреваемыхъ сознанiе.
Событiе произвело огромное впечатленiе, и Фридрихъ, занятый въ то время другими более важными делами, счелъ, однако, необходимымъ выяснить вопросъ основательно и всесторонне.
"Пусть знаютъ, -- гласила затемъ императорская грамота, -- пусть знаютъ все живущiе теперь и будущiя поколенiя. По поводу убiйства несколькихъ мальчиковъ въ Фульде противъ живущихъ тамъ евреевъ было высказано тяжкое обвиненiе, и вследствiе того же печальнаго случая противъ остальныхъ евреевъ повсюду въ Германiи общественное мненiе было возбуждено, хотя явныхъ признаковъ того, въ чемъ ихъ обвиняли, и не было обнаружено. Поэтому мы, чтобы выяснить правду о вышеупомянутомъ обвиненiи, решили созвать къ себе отовсюду и разспросить многихъ князей, знатныхъ и благородныхъ людей государства, а также аббатовъ и духовныхъ лицъ". Въ это собранiе были приглашены также те, которые раньше были евреями и затемъ обратились въ христiанскую веру; они, какъ противники ихъ, ничего не утаятъ изъ того, что знаютъ противъ нихъ... И хотя мы, по совести, на основанiи многихъ писанiй, съ которыми ознакомилось наше величество, считали достаточно доказанной невинность вышеупомянутыхъ евреевъ, но все-таки для успокоенiя какъ необразованнаго народа, такъ и чувства справедливости, мы, съ единогласнаго одобренiя князей, знатныхъ и благородныхъ людей, аббатовъ и духовныхъ лицъ, отправили чрезвычайныхъ посланниковъ ко всемъ властителямъ Запада, которые затемъ прислали намъ, изъ различныхъ государствъ много крещеныхъ евреевъ, сведущихъ въ еврейскомъ законе"... После тщательнаго обсужденiя всехъ отзывовъ эта авторитетная комиссiя высказала мненiе, которое императоръ и излагаетъ въ заключенiи: "Поэтому мы, съ одобренiи князей, объявили евреевъ вышеупомянутаго местечка вполне оправданными отъ приписываемаго имъ преступленiя, а остальныхъ евреевъ Германiи отъ такого тяжелаго обвиненiя".
Для жителей местечка Фульда королевская грамота явилась слишкомъ поздно. Легенда обрушилась на нихъ всею своею тяжестью: во время разгрома было убито крестоносцами более 40 человекъ. Императорскiй указъ только возстановилъ правду и стремился оградить другихъ евреевъ Германiи отъ общаго возбужденiя.
Воспоминанiя о трагедiи въ Фульде, повидимому, долго сохраняли свою волнующую свежесть, и вследъ за Фридрихомъ Гогенштауфеномъ, противникомъ и борцомъ противъ светской власти папъ, о ней говорилъ и папа Иннокентiй IV (въ 1253 г.): "Такъ какъ въ Фульде и многихъ другихъ местахъ многихъ евреевъ убивали изъ-за подобныхъ подозренiй, то мы запрещаемъ" и т. д. Около этого же времени и, можетъ быть, въ связи съ отголосками фульдской трагедiи король богемскiй Оттокаръ II (въ 1254 году) издалъ распоряженiе, въ которомъ "согласно определенiй папы и именемъ св. отца" настрого воспретилъ обвинять впредь живущихъ въ государстве евреевъ въ томъ, что они употребляютъ христiанскую кровь... Если же, -- говорится далее, -- христiанинъ обвиняетъ еврея въ убiйстве христiанскаго ребенка, и еврей будетъ уличенъ, то онъ долженъ быть наказанъ, -- но "только данный еврей. съ только установленнымъ въ законе за это преступленiе наказанiемъ".
Въ соседней съ нами Польше целый рядъ королей боролся съ насилiями и фанатизмомъ, порождаемыми лживой легендой. Болеславъ, герцогъ Калишскiй, Гнезненскiй и Великопольскiй, первый внесъ въ польское законодательство постановленiя относительно евреевъ короля Оттокара богемскаго. За нимъ следовали короли Казимiръ III, Казимiръ IV и еще одиннадцать польскихъ государей {Все эти цитаты за исключенiемъ одной, отмеченной именемъ Хвольсона, мы беремъ изъ недавно появившейся въ русскомъ переводе книги "Кровь въ верованiяхъ и суеверiяхъ человечества". Авторъ Г. Л. Штракъ, докторъ философiи и богословiя, профессоръ богословiя въ берлинскомъ университете. Къ сведенiю антисемитовъ онъ сообщаетъ въ предисловiи къ 4-му изданiю своего ученаго труда, что все предки его -- чисто "христiанско-германскаго происхожденiя, а мужчины были по большей части духовными лицами и учителями".
Штракъ является сильнымъ противникомъ ритуальной легенды и цели своей борьбы объясняетъ темъ, что "Іисусъ хочетъ не лжи, а истины, не ненависти, а любви"... "Пусть моя борьба съ ложью, -- прибавляетъ немецкiй богословъ, -- хоть въ малой мере способствуетъ миру и чистому богопознанiю на земле". Русскiй переводъ изданъ подъ редакцiей И. Д. Андреева, проф. церковнаго права въ петербургскомъ университете. Изданiе этой превосходной книги является особенно кстати въ наше неистово-погромной время.}.
Мы далеко не исчерпали этихъ историческихъ актовъ, въ которыхъ такъ ясно сказалась реакцiя здраваго смысла и христiанской совести противъ злобы и темнаго фанатизма, разсеиваемыхъ приверженцами лживой легенды. Общее ихъ значенiе совершенно точно характеризовано словами воззванiя: духовные и светскiе правители Запада действительно клеймили злую выдумку и разъ навсегда запрещали придавать разследованiямъ убiйствъ вероисповедное значенiе...
У насъ, въ Россiи, актъ того же характера былъ изданъ въ царствованiе императора Александра І-го. 6 марта 1817 года гродненскому губернатору, а также губернаторамъ другихъ губернiй, где тогда было дозволено пребыванiе евреямъ, -- былъ разосланъ следующiй циркуляръ главноуправляющаго церковными делами иностранныхъ вероисповеданiй, кн. Александра Голицына:
"По неосновательному подозренiю на евреевъ, будто они употребляютъ въ опреснокахъ христiанскую кровь, неоднократно во время польскаго управленiя были деланы на нихъ изветы въ умерщвленiи христiанскихъ детей; но производившiяся следствiя доносовъ сихъ не оправдывали. Бывшiй король польскiй Сигизмундъ Августъ, по таковымъ бездоказательнымъ изветамъ на евреевъ, грамотами своими 1564 г., августа 9-го и 1566 г., мая 20 дня, запретилъ обвинять евреевъ безъ всякаго основанiя въ употребленiи христiанской крови, зная изъ священнаго писанiя, что евреи въ оной не нуждаются. Въ последнее же время, именно въ 1763 году, марта 21 дня, папскiй нунцiй по делу евреевъ писалъ и въ недавнее время римскiй престолъ изследовалъ все основанiя, на которыхъ утверждается мненiе, что евреи имеютъ надобность въ человеческой крови для деланiя своихъ опресноковъ, но не нашелъ довольно ясныхъ доказательствъ, которыя достаточны были бы къ подтвержденiю сего предразсудка противъ евреевъ, такъ, чтобы можно было, въ силу оныхъ, объявить ихъ виновными... и потому не призналъ правильнымъ въ подобныхъ объясненiяхъ утверждать на семъ основанiи сужденiя.
"По поводу оказывающихся и ныне въ некоторыхъ, отъ Польши къ Россiи присоединенныхъ губернiяхъ изветовъ на евреевъ объ умерщвленiи ими христiанскихъ детей, яко-бы для той же надобности, его императорское величество, прiемля во вниманiе, что таковые изветы и прежде неоднократно опровергаемы были безпристрастными следствiями и королевскими грамотами, высочайше повелеть мне соизволилъ: объявить всемъ гг. управляющимъ губернiями монаршую волю, чтобы впредь евреи не были обвиняемы въ умерщвленiи христiанскихъ детей безъ всякихъ уликъ, по единому предразсудку, что яко-бы они имеютъ нужду въ христiанской крови; но если бы где случилось смертоубiйство, и подозренiе падало на евреевъ, безъ предубежденiя однако-жъ, что они сделали сiе для полученiя христiанской крови, то было бы производимо следствiе на законномъ основанiи, по доказательствамъ, къ самому происшествiю относящимся, которые уличились бы въ преступленiи детоубiйства".
Нельзя, конечно, сказать, этобы изложенiе князя Голицына вполне удовлетворяло требованiямъ точнаго кодификацiоннаго стиля. Бумага его напоминаетъ мозаичный слепокъ изъ техъ историческихъ актовъ, на которые онъ ссылается, и это подало поводъ нашимъ современнымъ приверженцамъ и распространителямъ легенды утверждать, что указъ запрещаетъ только обвинять евреевъ въ ритуальныхъ убiйствахъ безъ всякихъ къ тому основанiй.
Объясненiе чрезвычайно характеристичное. Если бы это было такъ, то и это было бы очень выразительно: значитъ, судебныя обвиненiя евреевъ "безъ всякихъ къ тому основанiй" и съ нарушенiемъ элементарныхъ требованiй правосудiя составляли такое широко распространенное и часто повторяющееся явленiе, что для борьбы съ ними приходилось издавать особыя высочайшiя повеленiя, буллы и эдикты, напоминающiя, что нельзя казнить людей безъ всякихъ доказательствъ вины.
Фактически это близко къ истине, -- но все же достаточно внимательно прочесть циркуляръ кн. Голицына, чтобы понять его основную мысль. Прежде всего излагаемый имъ актъ верховной власти ставится въ прямую связь съ такими же грамотами папъ и польскихъ королей. На протяженiи всего текста мненiе объ употребленiи ("яко-бы") христiанской крови признается "предубежденiемъ" и "предразсудкомъ". Трижды указывается, что безпристрастныя следствiя этихъ обвиненiй никогда не подтверждали, и, наконецъ, совершенно определенно ставится то же требованiе, которое взято польскими королями изъ статута Оттокара II: запрещается обвинять евреевъ въ употребленiи христiанской крови. Можно обвинять и наказывать только даннаго еврея и только установленнымъ въ законе для всехъ за данное преступленiе наказанiемъ (Оттокаръ II). Обвиненiя евреевъ должны производиться безъ предубежденiя, что они сделали сiе для употребленiя христiанской крови, наравне съ людьми прочихъ исповеданiй (Александръ I).
Дальше я приведу авторитетныя квалификацiи высочайшаго повеленiя 1817 года именно въ этомъ его значенiи. Здесь остановлюсь только на некоторыхъ указанiяхъ, исходящихъ изъ лагеря горячихъ приверженцевъ "легенды", которыя вносятъ въ мрачную тему легкiй оттенокъ непосредственнаго комизма.
Газета "Земщина", органъ одного изъ самыхъ темныхъ черносотенныхъ толковъ, 26 iюня текущаго года разослала своимъ многочисленнымъ читателямъ и постаралась распространить широко за ихъ пределами длинный списокъ ритуальныхъ убiйствъ, яко-бы совершенныхъ евреями въ теченiи вековъ. Это собранiе всехъ указанiи и басенъ этого рода, расположенныхъ въ хронологическомъ порядке, безъ малейшей попытки критики и сопоставленiя съ другими источниками, кроме ученыхъ трудовъ вроде книги пресловутаго и давно разоблаченнаго Лютостанскаго. Нехитрая работа является, по словамъ газеты, результатомъ изысканiй молодого ученаго, не пожелавшаго, къ сожаленiю, обнаружить свое славное имя. Газета громко и многократно взываетъ къ противникамъ, чтобы они опровергли хоть одно (!) изъ этихъ указанiй, самымъ забавнымъ образомъ не замечая, что такiя опроверженiя сделаны гораздо ранее, чемъ эти мрачныя исторiи попали въ кругъ научныхъ изысканiй ея "ученаго друга".
Одна изъ исторiй, означенная въ списке номеромъ 18-мъ, гласитъ буквально:
". V. 18. Годъ 1236. Место убiйства: Фульда (!). Жертвы: 5 мальчиковъ. Мальчики убиты для полученiя крови. Императоръ Фридрихъ II, сделавъ дознанiе, "не нашелъ никакихъ точныхъ данныхъ" объ употребленiи крови. Получивъ отъ жидовъ крупную сумму, онъ успокоилъ возникшее волненiе. После дополнительнаго следствiя (?) онъ, однако, по сообщенiю летописца, убедился въ верности взведенныхъ на евреевъ обвиненiй. Евреи казнены. Погромъ. Rupert. Павликовскiй. Современный летописецъ Альбертъ Страсбургскiй".
Читатель узнаетъ то самое дело, по поводу котораго блестящiй Гогенштауфенъ созывалъ и князей, и прелатовъ, и аббатовъ, и благородныхъ рыцарей, слалъ посольства ко всемъ государямъ, прося прислать экспертовъ, и после тщательнаго обсужденiя гласно издалъ свой указъ: "Пусть знаютъ все живущiе теперь и будущiя поколенiя"... И вотъ, достаточно противопоставить этому гласному широко-государственному акту авторитетъ г-на Павликовскаго, г-на Лютостанскаго и темнаго летописца, -- и вопросъ решенъ. Знаменитый императоръ, придававшiй такой блескъ императорской короне, -- просто подкупленъ жидами и легенда вновь годна къ употребленiю. Подкуплены, точно какой-нибудь околоточный западнаго края, -- и императоръ, и знатные чины, и князья, и прелаты, и папа Климентъ IV, тоже признавшiй погромъ въ Фульде неправеднымъ убiйствомъ невинныхъ, и последовавшiй примеру папы Оттокаръ II богемскiй... Все подкуплены, и фуледскiй погромъ обращается изъ опроверженiя ритуальныхъ убiйствъ, какимъ онъ гласно объявленъ къ сведенiю всехъ живущихъ теперь и будущихъ поколенiй, -- въ доказательство существованiя кроваваго ритуала...
Въ этомъ же ученомъ труде подъ No 144 излагается эпизодъ, имевшiй большое значенiе для исторiи вопроса въ Россiи. "Место действiя -- Гродно. Жертва: девочка Марiанна Адамовичева... Следствiе указало на евреевъ, но до окончанiя его евреямъ удалось, выставивъ дело, какъ польскую противъ нихъ интригу.... исходатайствовать Высочайшiй указъ 28-го февраля 1817 года (6 марта) "о запрещенiи обвинять евреевъ по предразсудку въ подобныхъ преступленiяхъ".
Такъ просто объяснено происхожденiе указа императора Александра I. А вотъ и случай яко-бы судебнаго его истолкованiя.
"No 152. Место действiя -- Минская губернiя. "Еврей Орко купилъ у матери девочку 12 летъ, нанесъ ей рану въ високъ, изъ которой выпустилъ кровь (замечательный прiемъ для обезкровленiя тела. В. К.). Фактъ былъ констатированъ. Еврей Орко осужденъ судомъ за убiйство, но не присужденъ къ наказанiю въ виду запрещенiя Высоч. указомъ 1817 года поднимать подобныя дела" (ссылка на высокiй авторитетъ Лютостанскаго!).
Итакъ: не смотря на запрещенiе "поднимать" такiя дела, -- дело все-таки было поднято. Когда же "по доказательствамъ, до самаго происшествiя относящимся", убiйство установлено, то виновный отпущенъ съ миромъ!
Нужно ли опровергать это наивное бормотанiе нашихъ obscurorum virorum (темныхъ людей). Впрочемъ, "Новое Время" иронически приписываетъ стремленiе къ такому именно истолкованiю закона ученымъ и писателямъ леваго лагеря, а также депутатамъ, подписавшимъ воззванiе.
Между темъ, смыслъ всехъ актовъ этого рода совершенно ясенъ:
Когда возникаетъ обвиненiе въ убiйстве, -- оно касается даннаго отдельнаго лица и его прямыхъ сообщниковъ. Оно индивидуально.
Совершенно другое -- въ случаяхъ, когда убiйству придается ритуальный характеръ. Здесь за индивидуальнымъ убiйцей всегда предполагаются его моральные сообщники и подстрекатели, для которыхъ это делается. Обвиненiе страшно расширяетъ свои пределы, захватывая целое племя или значительную часть его, исповедующую данное вероученiе. Вотъ это второе обвиненiе, коллективное, массовое, племенное, вероисповедное, и объявлялось такъ уже много разъ вреднымъ предразсудкомъ, который будитъ дурныя и темныя страсти и мешаетъ настоящему правосудiю раскрыть истину. Нельзя, конечно, предвидеть, какiя еще формы въ будущемъ могутъ принимать индивидуальныя извращенiя и проявленiя злой воли среди евреевъ, какъ и среди другихъ нацiй. Область такихъ проявленiй безконечна; безчисленное множество индивидуальныхъ преступленiй дремлютъ еще въ виде мрачныхъ возможностей въ недрахъ будущаго, и множество преступниковъ еще не родились на светъ. Но есть одинъ подсудимый, который родился давно, котораго много разъ обвиняли и котораго давно реабилитировала исторiя. Этотъ подсудимый -- еврейскiй народъ, обвиняемый въ употребленiй христiанской крови. Движенiя индивидуальной воли предусмотреть нельзя; но характеръ верованiй целаго народа, соответствiе этимъ верованiямъ того или другого вероисповеднаго явленiя, достоверность постоянно возникающей и столько разъ опровергнутой легенды, -- все это вопросы широкаго значенiя, поддающiеся точному изследованiю, не нуждающiеся все въ новой и новой постановке. Исторiя сотнями авторитетныхъ голосовъ уже произвела, это изследованiе, и еврейскiй народъ ею оправданъ.
привлекая каждый разъ на скамью подсудимыхъ целое племя.
II.
Этотъ указъ былъ нарушенъ въ царствованiе того же государя въ знаменательномъ Велижскомъ деле, которое исторiя занесетъ на свои страницы, какъ примеръ наиболее яркаго проявленiя мрачнаго предразсудка въ новыя времена и наиболее осязательнаго его опроверженiя.
Я не стану воспроизводить всехъ подробностей этого дела, отсылая читателя къ печатнымъ источникамъ {"Архивъ графовъ Мордвиновыхъ" съ предисловiемъ и примечанiями В. А. Бильбасова, т. VIII, стр. 407--497, и брошюра Ю. И. Гессена: "Изъ исторiи ритуальныхъ процессовъ. Велижская драма". Спб. 1903 г. Я имелъ случай въ самое последнее время видеть также подлинное дело въ Архиве Государственнаго Совета.}, и ограничусь наиболее характерными чертами.
22-го апреля 1822 года, въ первый день христiанской Пасхи, ушелъ изъ дому и не возвратился малолетнiй сынъ солдата Емельянова, Федоръ Емельяновъ. 2-го мая тело его было найдено за городомъ на кочке со следами задушенiя и мучительныхъ истязанiй.
Этому событiю предшествовало следующее сверхъестественное явленiе: 12-летняя девочка Еремеева, прослывшая въ простомъ народе предсказательницею, за месяцъ до похищенiя мальчика Емельянова разгласила, что въ ночь на Благовещенiе она видела, во сне ли или въ безпамятстве, или въ иномъ какомъ-либо представленiи, того не знаетъ, старика въ священнической епитрахили, ведущаго за руку въ стихаре архистратига Михаила, который водилъ ее по разнымъ местамъ. Въ семъ путешествiи увидела она младенца, на котораго изъ цветовъ шипела змея; на вопросъ о немъ Еремеевой старикъ сказалъ, что онъ назначенъ страдальцемъ Господнимъ въ гор. Велиже. Въ другой разъ, уже въ ночь на 22 апреля, тотъ же старикъ опять явился къ Еремеевой, вывелъ ее за руку къ воротамъ и, показывая рукою на Велижъ, надъ которымъ, будто отъ пожара, разливалось пламя, повторилъ предсказанiе и указалъ даже домъ, где должно произойти убiйство.
Предсказанiе сбылось: мальчикъ пропалъ безъ вести въ первый день Пасхи. "На другой день после сего происшествiя крестьянка Терентьева, женщина, неизвестная родителямъ похищеннаго мальчика, явилась къ нимъ въ домъ и посредствомъ ворожбы обнаружила место укрывательства ихъ сына, указавъ прямо на домъ еврейки Мирки, на рыночной площади. На следующiе дни Еремеова и Терентьева согласно объяснили опасное положенiе мальчика въ месте его заключенiя и упрекали родителей въ равнодушiи къ судьбе ихъ сына."
Впоследствiи департаментъ гражданскихъ и духовныхъ делъ Государственнаго Совета посмотрелъ на это "чудо" очень прозаически и съ большой трезвостью.
"Таковыя явленiя, -- говорится въ заключенiи департамента, -- (велижская следственная) комиссiя, поставляя въ заглавiе своихъ общихъ доказательствъ, для вящаго убежденiя указуетъ на день Благовещенiя. Но департаментъ усматриваетъ, что обстоятельства сiи ясно обнаруживаютъ умыселъ обвиненiя евреевъ, заблаговременно обдуманный. девичка Еремеева, по возрасту своему не долженствовавшая бы участвовать въ семъ замысле, употреблена въ ономъ для вернейшаго успеха, какъ известная въ народе предсказательница. Близкiя сношенiя ея съ Терентьевою, не смотря на взаимныя отрицанiя, не подлежатъ сомненiю" {"Архивъ гр. Мордвиновыхъ". т. VIII, стр. 479--480. Подлинное делр архива Госуд. Совета, кн. 127, г. 1834, л. д. 252--3--4.}.
По мненiю департамента, если бы следственныя власти обратили должное вниманiе на этихъ лицъ, знавшихъ заранее (почти) за месяцъ (!) о предстоящемъ преступленiи и производившихъ объ этомъ "разглашенiя" въ народе, если бы оне постарались сразу же обнаружить и ихъ внушителей, то это моглобы повести къ раскрытiю важныхъ обстоятельствъ и, вероятно, обнаружило бы настоящихъ преступниковъ. Но и следственная комиссiя, и затемъ, особенно, генералъ-губернаторъ Хованскiй приняли разглашенiя Терентьевой и Еремеевой за настоящее чудо, и этотъ элементъ чудеснаго Хованскiй проводитъ черезъ все дело, примешивая его къ выступленiямъ уличенныхъ впоследствiи лжесвидетелей. Терентьева и Еремеева много разъ меняли свои показанiя, но и это не лишало ихъ доверiя въ глазахъ властей. Изследованiе сразу же направилось въ одну сторону, поддержанное мрачнымъ предубежденiемъ и "сильной рукой" Хованскаго.
Темъ не менее, не смотря на все усилiя, установить виновность евреевъ "по доказательствамъ, къ самому происшествiю относящимся", не удавалось, и дело въ первой инстанцiи было прекращено.
Г. Замысловскiй, одинъ изъ защитниковъ въ Государственной Думе запроса по делу Ющинскаго, пытался использовать также и Велижское дело въ целяхъ оживленiя стараго суеверiя. Но его словамъ, конечно, местныя власти были подкуплены, "и настоящее разследованiе началось только тогда, когда, спустя значительное время после преступленiя, Государь Императоръ проезжалъ черезъ Велижъ и христiанскiя женщины успели подать ему челобитную... И вотъ тогда началось разследованiе въ настоящемъ масштабе" {Стеногр. отчетъ Госуд. Думы III созыва, Сессiя V, засед. XVII, стр. 1-136.}.
Фактически это отчасти верно. Действительно, после проезда Государя дело получило направленiе въ исключительномъ порядке, велось не "наравне съ людьми всехъ прочихъ исповеданiи, которые уличались бы въ преступленiи детоубiйства", а съ допущенiемъ предубежденiя, -- "что они сделали сiе для полученiя христiанской крови".
"высокаго собранiя" съ двумя очень, однако, интересными черточками этого эпизода. Прежде всего -- въ качестве матери, умоляющей государя о правосудiи, выступила... все та же крестьянка Терентьева, которая, "дабы достигнуть возобновленiя дела, судебнымъ порядкомъ уже законченнаго, по коему евреи были оправданы, -- ложно приняла на себя имя матери убитаго солдатскаго сына" {"Архивъ гр. Мордв.", т. VIII. стр. 481. Подлинное дело. No 127, стр. 256 (обор.).}. Эта "облыжная" мать и стала опять центромъ обвиненiя. Это была "женщина, преданная пьянству". Съ нею шли объ руку "Максимова, тоже поведенiя нетрезваго, и шляхтянка Козловская, евреямъ мало известная" {Л. дела 250, об.}. Для Государственнаго Совета представлялось несомненнымъ, что оне действовали не по собственному почину: "обвиненiе евреевъ въ ужасныхъ преступленiяхъ имело источникомъ злобу и предубежденiе и было ведено подъ какимъ-то сильнымъ влiянiемъ, во всехъ движенiяхъ дела обнаруживающимся" {Архивъ, т. VIII, стр. 101. Листъ подл. дела 271.}.
Г. Замысловскiй не пожелалъ также поделиться съ депутатами своими сведенiями о томъ, какiе результаты дало это "настоящее разследованiе", возобновленное въ исключительномъ порядке.
Между темъ, они-то и интересны для занимающаго насъ вопроса.
Дело велось 8 летъ. Изъ одного обвиненiя выросло семь. Сорокъ два человека томились въ тюрьмахъ подъ тяжестью ужаснаго извета, который распространился на всехъ евреевъ, вызвавъ волненiе среди христiанъ и тревогу въ еврейскихъ массахъ всего западнаго края. Весь следственный матерiалъ переданъ затемъ для сужденiя въ сенатъ, судившiй евреевъ заочно, который опять поколебалъ уверенность значительнаго числа сенаторовъ въ виновности евреевъ... И, наконецъ, дело поступило для окончательнаго решенiя въ Государственный Советь.
Здесь оню попало въ руки знаменитаго адмирала Мордвинова.
"Русскiй лордъ", истый дворянинъ, даже, пожалуй, крепостникъ по убежденiямъ, въ то же время приверженецъ идей Бентама, блестяще образованный, смелый, умный, независимый, всегда стоявшiй на страже закона, -- онъ въ свое время вызывалъ удивленiе въ образованномъ русскомъ обществе. Современный поэтъ въ оде, посвященной Мордвинову, говорилъ:
Но намъ ли унывать душой,
Екатерины славныхъ дней,
Средь сонма избранныхъ мужей
Въ совете бодрствуетъ Мордвиновъ...
Панинъ въ сенате, Мордвиновъ въ Государственномъ Совете, -- это значило, что противъ темнаго суеверiя встали два государственныхъ человека совершенно различнаго, даже противоположнаго типа.
разбирая все улики съ точки зренiя закона и здраваго смысла.
Перечисливъ некоторые историческiе акты, которые мы приводили выше, и указавъ, что "римскiй престолъ, изследовавшiй уже все основанiя, на коихъ утверждается сiе мненiе (о ритуальныхъ убiйствахъ), въ 1763 году торжественно призналъ обвиненiе евреевъ несправедливымъ следствiемъ одного предубежденiя", -- протоколъ гражданскаго департамента продолжаетъ: въ семъ же духе действовало и россiйское правительство въ 1817 году (следуетъ цитата изъ Высочайшаго повеленiя Александра I). Затемъ приводятся некоторыя возникавшiя до того времени дела и доказывается неосновательность обвиненiй. Гражданскiй департаментъ единогласно принялъ следующее мненiе:
противоречiями, вымыслами и несообразностями съ обстоятельствами дела и съ здравымъ смысломъ, не могутъ быть приняты судебнымъ доказательствомъ... и что вообще мненiе объ употребленiи евреями христiанской крови есть следъ одного предубежденiя, и древними, и новейшими фактами опровергнутаго. Въ семъ убежденiи гражданскiй департаментъ полагаетъ:
1) Евреевъ подсудимыхъ... какъ ничемъ не уличенныхъ немедленно освободить.
2) Запечатанныя еврейскiя школы (синагоги) въ Велиже открыть, дозволивъ въ оныхъ служенiе.
3) Участь означенныхъ подсудимыхъ, претерпевшихъ тюремное заключенiе въ продолженiи 8 летъ... подвергнуть монаршему воззренiю съ темъ, что не благоугодно ли будетъ Его Императорскому Величеству въ вознагражденiе освободить ихъ на 8 летъ отъ платежа казенныхъ повинностей.
4) Крестьянку Терентьеву, солдатку Максимову и шляхтянку Козловскую, хотя и следовало бы за недоказанный доносъ и за ложно принятое на себя участiе въ важныхъ преступленiяхъ, наказавъ первыхъ двухъ кнутомъ, а последнюю лишенiемъ шляхетства, сослать всехъ въ Сибирь, въ каторжную работу, но по уваженiю, что оне вовлечены въ сiи действiя, какъ по всемъ соображенiямъ заключить должно, -- постороннимъ влiянiемъ... -- сослать всехъ въ Сибирь на поселенiе.
поступки сiи вовлечена во время малолетства, -- сослать въ монастырь на исправленiе.
6) Крестьянокъ Меланiю Желнову и солдатку Агафью Демидову, какъ ни въ чемъ неповинныхъ, освободить.
И наконецъ:
7) Дабы положить конецъ предубежденiю объ употребленiи евреями христiанской крови... и отвратить возрожденiе делъ, подобныхъ велижскому производству, -- повсеместно подтвердить, чтобы Высочайшее повеленiе... отъ 6 марта 1817 года исполняемо было во всей силе.
Общее собранiе согласилось въ принципе съ гражданскимъ департаментомъ, что "сiе мрачное и чуждое понятiямъ нашего века предубежденiе"... "не доказано достоверными событiями, ни подтверждено когда-либо судебнымъ следствiемъ въ строгомъ юридическомъ смысле" {Листъ дела 287.} и приняло все заключительные пункты, предложенные департаментомъ (за исключенiемъ освобожденiя потерпевшихъ отъ податей). Но на Высочайшее утвержденiе эти пункты были внесены не въ одинъ прiемъ. 18 января 1836 г. императоръ утвердилъ резолюцiю объ освобожденiи оправданныхъ евреевъ, а также Желновой и Демидовой... и о ссылке въ Сибирь лжесвидетельницъ. Затемъ повелено открыть еврейскiя синагоги въ гор. Велиже.
"внутренняго убежденiя, чтобы убiйство евреями произведено что было"... "Не думая отнюдь, -- заключаетъ Государь свою отметку,-- чтобы обычай сей могъ быть общимъ евреямъ, не отвергаю, чтобы среди ихъ не могли быть столь же ужасные суеверы, какъ и между насъ, христiанъ.
Действiе указа отъ 6 марта 1817 года фактически прекратилось...
III.
"предубежденiемъ"?
Десятки папскихъ буллъ... одиннадцать королевскихъ указовъ... Уже самая необходимость этихъ повторенiй показываетъ ясно, что указы этого рода действовали слабо. Одинъ король издаетъ эдиктъ, другой терпитъ его нарушенiе. А у насъ тотъ самый императоръ, который, после разследованiя возмутительнаго дела, издаетъ запретительное повеленiе, -- самъ направляетъ новое дело исключительнымъ порядкомъ, подъ впечатленiемъ комедiи съ подставной матерью и мистическаго зарева, облекающаго возникновенiе дела.
Съ того дня, какъ крестьянская девка Еремеева предсказала въ гор. Велиже предстоящее убiйство несчастнаго мальчика Емельянова и какъ онъ затемъ былъ действительно найденъ въ окрестностяхъ города задушеннымъ и исколотымъ, -- прошло почти целое столетiе.
делу Бейлисомъ.
Нападая на подписавшихъ "воззванiе". "Новое Время", всегда усердно распространявшее старую ритуальную легенду, говоритъ между прочимъ:
"Самое веское слово скажетъ судъ, и не надо мешать ему ни погромщикамъ, ни еврейскимъ и еврействующимъ публицистамъ левой печати".
Такъ ли это?
Газета г-на Суворина хорошо знаетъ, что это не такъ. Отрицательный вердиктъ суда всегда имеетъ значенiе только ограниченное: такiе-то велижскiе евреи не виновны... Или: Бейлисъ не виновенъ... А легенда продолжаетъ существовать, питаясь нередко даже теми делами, по которымъ последовало судебное опроверженiе.
"ждутъ ли спокойно" судебнаго решенiя само "Новое Время" и его союзники? Ждалъ ли его г. Меньшиковъ, когда усердно печаталъ въ газете фантастическiя измышленiя г-на Савенки о мнимыхъ результатахъ кiевскаго следствiя?
Нетъ, они этого не ждали. Они никогда не ждутъ приговоровъ суда и всегда торопятся поскорее использовать темную молву въ целяхъ самой низменной агитацiи, -- подхватывая въ толпе дикiе слухи и швыряя ихъ опять въ ту же толпу раздутыми, преувеличенными, подкрепленными авторитетомъ печатнаго слова... Темные слухи питаютъ газетную агитацiю. Газета питаетъ темное волненiе толпы.
Такъ бывало уже много разъ. По поводу памятнаго убiйства мальчика въ Дубоссарахъ, Крушевановская газета въ теченiи целыхъ недель передъ Пасхой развертывала передъ населенiемъ ужасающiя подробности истязанiй несчастнаго мальчика целой толпой изуверовъ-евреевъ.
Все это тоже выдавалось за результаты следствiя, и все это была самая гнусная и вполне сознательная ложь отъ начала и до конца. Судъ впоследствiи опровергъ эти выдумки... Да! Но между появленiемъ агитацiонной лжи и судебнымъ решенiемъ легла кровавая кишиневская Пасха, полная ужасовъ, крови и позора.
"Новому Времени" и это должно быть хорошо известно, такъ какъ и оно, не "дожидаясь спокойно" судебнаго приговора, торопливо печатало на своихъ страницахъ телеграммы, корреспонденцiи и заметки изъ Кишинева, полныя кровавыхъ выдумокъ.
"спокойно" судебнаго решенiя по делу Бейлиса приверженцы и распространители легенды?
Черносотенная пресса кипитъ погромной агитацiей. Летомъ, какъ писали въ газетахъ, -- изъ разныхъ местъ Петербургской губ. стали приходить сообщенiя о появленiи какого-то таинственнаго автомобиля. Огромный, окрашенный въ коричневый цветъ, онъ наводилъ страхъ на сельскихъ обывателей. 3 iюля, задрапированный какой-то матерiей, онъ промчался съ страшной силой по улицамъ Луги, и всюду съ автомобиля разбрасывались листки объ "iудейскихъ зверствахъ"... Въ Кiеве черносотенное общество "Двуглавый Орелъ" распространяло листокъ, призывающiй къ погромамъ. Студентъ Голубевъ, видный членъ кiевскаго союза русскаго народа, -- издалъ брошюру "Отрокъ-мученикъ Андрей Ющинскiй", и, наконецъ, агитаторы попытались объявить сборъ на храмъ, посвященный намяти "отрока-мученика, евреями убiеннаго"... Если бы это удалось, то даже церковь они превратили бы въ очагъ темной ненависти и погромныхъ страстей. Въ газетахъ было сообщено удивительное известiе, будто губернаторъ Гирсъ созывалъ къ себе представителей кiевскихъ монархическихъ организацiй и любезно знакомилъ ихъ съ ходомъ предварительнаго следствiя, которое должно храниться въ тайне по закону. Известiе это было съ явнымъ удовольствiемъ сообщено "Новымъ Временемъ"... Г. губернаторъ, вероятно, упустилъ изъ виду, что после такой любезности, -- все заявленiя, исходящiя отъ его собеседниковъ, прiобретаютъ характеръ некоторой оффицiозности.
Наконецъ, агитацiя всползла на кафедру Государственной Дуыы. За подписью многихъ правыхъ депутатовъ внесенъ запросъ, въ которомъ доказывается существованiе "обрядоваго употребленiя крови". По содержанiю это заявленiе сильно напоминаетъ работу "молодого ученаго" изъ "Земщины" и листки, разбросанные таинственнымъ автомобилемъ. Достоинство сообщаемыхъ въ запросе историческихъ матерiаловъ и добросовестность составителей достаточно характеризуются следующимъ небольшимъ эпизодомъ. Велижское дело изображается въ запросе признаннымъ ритуальнымъ убiйствомъ, "совершеннымъ изъ религiознаго изуверства", чего (яко-бы) "не отвергалъ и Государственный Советъ, куда это дело восходило для окончательнаго решенiя" (!!).
Такъ свободно гг. интерпеллянты обобщили приведенное ними судебное решенiе высшаго въ государстве учрежденiя... А г. Замыслевскiй заявляетъ, не обинуясь, что со времени проезда черезъ Велижъ государя Александра І-го "разследованiе началось въ настоящемъ масштабе", т. -е. раскрыло ритуальное убiйство. И, наконецъ, г. Марковъ II оглашаетъ залъ россiйскаго представительнаго собранiя поистине зверинымъ рыканiемъ. Онъ рисуетъ передъ депутатами лубочную картину "играющихъ въ садике детей", къ которымъ (среди белаго дня!) "подкрадывается жидовскiй резникъ съ длиннымъ кривымъ ножомъ и; похитивъ резвящагося на солнышке ребенка, -- тащитъ къ себе въ подвалъ". Это аляповато и экстренно глупо: левые депутаты хохотали... Тогда ораторъ сталъ грозить погромомъ... "И это будетъ не погромъ еврейскихъ перинъ, а всехъ евреевъ начисто перебьютъ! -- восклицаетъ онъ съ темъ же грубымъ пафосомъ {См. стеногр. отчеты Госуд. Думы. Сессiя IV, засед. 29 апр.. стр. 3114 и 3146. Сессiя V, 7 ноября 1911 г., стр. 1436.}.
Судъ!
Да, судъ одинъ изъ лучшихъ остатковъ эпохи реформъ и, можетъ быть, дольше, чемъ на всехъ другихъ учрежденiяхъ, на немъ еще светились отблески этой прогрессивной эпохи... Это были своего рода лучи заката на горныхъ вершинахъ, когда низы жизни затягивались уже густыми сумерками реакцiи. Но ко времени нашей "конституцiи" и эти отблески значительно померкли. Сначала, въ самыхъ низахъ жизни, институтъ земскихъ начальниковъ поглотилъ мировую юстицiю. Потомъ рядомъ "новеллъ" ослаблялась независимость судейской совести и, наконецъ, туманы реакцiи стали заволакивать верховно-судебное учрежденiе -- сенатъ.
водворяется все сильнее.
Вотъ настоящая атмосфера для дикаго и вреднаго "предубежденiя", которому, по мненiю Государственнаго Совета, высказанному 90 летъ назадъ, "при настоящемъ состоянiи просвещенiя не долженствовало бы входить въ кругъ судебнаго разсмотренiя".
Правые депутаты мотивируютъ свой второй запросъ незаконными арестами, которые производила въ связи съ деломъ Ющинскаго полицiя разныхъ родовъ и ранговъ. Если бы это не служило только предлогомъ для мрачной агитацiи, -- этому можно было бы сочувствовать. Действительно, надъ теломъ несчастнаго загубленнаго мальчика сразу же водворилась какая-то оргiя полицейскаго беззаконiя. Роль следователя, котораго законъ предполагаетъ независимымъ руководителемъ следствiя, совершенно стушевалась: одинъ сыскной приставъ составилъ себе одну "теорiю", -- и онъ свободно хватаетъ, кого считаетъ нужнымъ. Другой держится другого мненiя, -- и не менее свободно арестуетъ родителей убитаго. Полковникъ Кулябко направляетъ свои проницательные взгляды на Бейлиса, -- и тотчасъ же арестуетъ Бейлиса...
Недавно въ гор. Тараще, Кiевской губернiи, тоже былъ созданъ своеобразный "ритуальный процессъ". Присяжные, среди которыхъ было 11 мужиковъ, после 2-хъ-минутнаго совещанiя оправдали обвинявшуюся еврейку Хану Спекторъ. Оказалось, по словамъ газетъ, что следователь не имелъ никакихъ основанiй для возбужденiя мрачно шутовского обвиненiя, возникшаго изъ-за сплетенъ о двухъ гусяхъ, но долженъ былъ подчиниться прямому предписанiю прокурора... "доказательстве" еврейскаго изуверства. Когда же мужики-присяжные дали урокъ прокуратуре, те же газеты не обмолвились объ оправдательномъ приговоре ни словомъ.
Они использовали только досудебную почву, созданную давленiемъ прокуратуры на совесть следователя...
Да, нужны, конечно, не запрещенiя "поднимать такiя дела". Нуженъ только настоящiй судъ, равный для всехъ, не взирающiй ни на лица, ни на нацiональности. Нужно, чтобы разследованiе производилось "по доказательствамъ, къ самому делу относящимся", и равно для людей всехъ исповеданiй...
Только тогда разсеются эти средневековые туманы, и правосудiе не будетъ орудiемъ колдовскихъ шабашей и мрачныхъ средневековыхъ сказокъ.
1909 г.