10 августа 1921 г.
Дорогой Алексей Максимович.
Чувствую, что немного запоздал с "обращением". Я все хвораю и, кроме того, не мог не написать Вам того, что у меня лежало на душе: голод у нас не стихийный, а искусственный1,
Теперь очередь за обращением. Но как его сделать, -- я еще не знаю. Я, положим, уже его написал, но сам им недоволен. У меня нет свежих данных, а приятели статистики, к которым я написал по этому поводу, -- до сих пор не ответили (вероятно, медленность почты, а может быть, и потеря письма). Как бы то ни было, это теперь на очереди, и надеюсь вскоре пришлю (дня через три). Если не будет свежих данных, пришлю на основании наличного материала.
Слышал, что Вы уезжаете за границу. Желаю Вам от души успеха. Сделайте предварительно все, что сможете, для того, чтобы изменить систему. Иначе ничего не выйдет.
А теперь еще раз желаю всяческого успеха. Россия погибает.
10-е августа 1921 г.
Простите, что это письмо, за хлопотами, не успел отправить с предыдущим. Исправляю это теперь.
Примечания
"Память". Исторический сб. Париж. Вып. 4, 1981, с. 399--400.
1 Короленко сообщал этот чудовищный факт на основе сведений, которые он получал с мест. В архиве писателя сохранились различные обращения крестьян (да и рабочих), требовавших организации власти без коммунистов. Неверными в связи с этим представляются размышления Уэллса относительно того, что крестьяне имеют "сытый вид", что живется им при советской власти лучше, чем при царе, и что периодические стычки их с большевиками объясняются тем, что "крестьяне стараются повольготнее устроиться при существующем режиме" (Указ. соч., с. 15).