А. М. ЕВРЕИНОВОЙ
28 июля 1888 г., Н. -Новгород.
Многоуважаемая Анна Михайловна.
Прежде всего о бесцензурности. Я от всей души примыкаю к большинству и всеми силами души желаю журналу именно бесцензурности. Положим, это вообще опаснее, чем идти на цензорских помочах. Кроме того, теперь на нас ляжет щекотливая и печальная обязанность самим стать цензорами; но все же это лучше, чем подлежать бессмысленной предварительной цензуре,-- и, без сомнения, журнал значительно оживится. Что же касается до опасности,-- то она имеет, конечно, место в такой же степени, в какой острая бритва опаснее тупой; но из этого не следует, что тупую следует предпочесть: острой можно порезаться, но зато она бреет; а тупая не сделает ни того, ни другого. Конечно, нам придется (в первое время особенно) соблюдать всевозможную осторожность.
1. Это безусловно честный человек, с хорошим направлением. Тем не менее,-- мой совет по этому предмету,-- не вступать сразу в особенно близкие отношения, а предоставить это сближение естественному ходу вещей! Антонович уже давно стоит вне действующей литературы. Короткий же период его участия в журналистике, в конце 70-х и начале 80-х годов, не дает еще возможности, по моему мнению, судить определенно о том положении, которое он займет теперь. Что касается "полемической силы", то признаюсь, если судить по его полемике в "Современнике",-- я этого бы не сказал. По-моему, об этой полемике можно вспоминать только с грустию. Впрочем, и сам Антонович в последний период своей деятельности (в "Слове") отступил от прежних своих приемов. Как бы то ни было, шаг этот слишком важный для того, чтобы его делать поспешно. Если мы сойдемся с Антоновичем,-- прекрасно, и этому можно будет только порадоваться. Но если придется почему-либо разойтись, то это будет новое "колебание", которого лучше избегнуть. Поэтому, мне кажется, следует просить у Антоновича работ, которые мы встретим с величайшим радушием. Потом, сходясь более или менее постепенно, -- обе стороны могут сойтись уже прочно. Впрочем, не могу не заметить при этом, что мне поневоле приходится подавать советы до известной степени "со стороны", что Вы и примите в соображение. Прибавлю также, что Антоновича я и ценю, и уважаю; в этой, так сказать, сдержанности мной руководят исключительно соображения, относящиеся до журнала. Антонович прежде всего человек не только принципиальный, но и ригорист. Это очень почтенная черта в наше время "шатания мысли", но она все же (и даже тем более) обязывает нас предварительно хорошо исследовать "почву сближения". Хотя мы, по определению С. Н-ча2,и "староверы", но ведь всякое староверство тоже имеет границы; а если принять во внимание, что уже с "Отечественными записками" до известной степени Антонович если не расходился, то и не сходился во взглядах и общем тоне,-- так вот, принимая это во внимание, как бы не вышло, что и мы в чем-нибудь не сойдемся. Итак, -- лучше сближение постепенное, но прочное, чем быстрое, с риском возможного разрыва.
Теперь о составе книжки. Рассказик Елпатьевского3 невелик, помнится страниц 14--15 (меньше листа; у меня написано на рукописи приблизительное число страниц). Рассказ Анненской 4 5 была принята Николаем Константиновичем, с тем, что она требует поправок и некоторых сокращений. Я не решился сделать их сам и послал автору6.
Примечания
Впервые опубликовано в книге "Письма", кн. 2. Печатается по оттиску в копировальной книге.
"Северный вестник". С апреля 1887 по декабрь 1888 года Короленко был одним из редакторов беллетристического отдела журнала.
1 "Современнике" Некрасова.
2 Сергей Николаевич Кривенко (1847--1906) -- журналист, публицист-народник. С 1891 года -- редактор "Русского богатства".
3 Сергей Яковлевич Елпатьевский (1854--1933) -- врач, беллетрист и публицист, близкий знакомый Короленко по Н. -Новгороду.
4 Александра Никитишна Анненская (1840--1915) -- детская писательница и переводчица.
5
6 На этом письмо в копировальной книге обрывается.