Ф. Д. БАТЮШКОВУ
20 мая 1903 г., Полтава.
Дорогой
Федор Дмитриевич.
Все мы не знаем просто, как благодарить Вас и потому... остаемся вовсе неблагодарными. Но, поверьте, это только одна видимость. Не хочется даже и повторять, сколько места Вы занимаете в семье Короленков.
Все, связанное со смертью мамаши, теперь уже как бы ликвидировано, но только -- осталась, и думаю на всю жизнь с одинаковой свежестью, болящая пустота. Конечно, мы были подготовлены, и горечь этого сознания, распределенная на продолжительное время,-- притуплялась. Но только когда все это кончилось, я почувствовал, сколько горя в этом, ставшем совершенно неизбежным, конце. Я удивлялся, как могла она дорожить этой мучительной жизнию, но теперь часто, глядя на ее кресло, которое и теперь стоит в ее комнате, я чувствую острое сожаление, что не могу опять поднять ее исстрадавшееся, измученное тело, посадить в кресло и везти в сад. Прося Вас купить это кресло, я, правду сказать, думал, что едва ли придется употреблять его: меня просто пугала эта процедура. Но потом я привык и брать ее, и усаживать, и возить. И теперь, кажется, готов бы вернуть хоть эту степень жизни, хоть на несколько месяцев, чтобы еще договорить с ней многое, что осталось недосказанным. Теперь -- приходится только заканчивать похороны, то есть ставить решетки, памятники и т. д.
Вчера получил длинное письмо от Николая Федоровича, которого я считал давно переехавшим в Куоккалу. Письмо длинное и обстоятельное, значит -- надолго. Надеюсь, Вы не оставите меня известиями.
Соня кончает экзамены второго июня. Четвертого или пятого они хотели бы уехать1
Кстати -- жду корректуры Казацкой беловодии2, -- и не могу дождаться. Отчего это? Неужели (теперь приходит мне в голову) -- раньше от меня ждут предисловия. А я как раз хотел сделать некоторые ссылки при вторичном чтении уже выправленных раз гранок. Писал Сергею Федоровичу 3, но ничего не получаю.
Крепко жму руку.
Ваш
P. S. Разумеется, Ваши новые "мнительности" столь же мало основательны, как и старые. Но с "Марусей"4 действительно мне тоже не везет. Я сел за нее с карандашом, но вижу, что мне очень трудно идти по намеченной дороге. Как зацепишь карандашом, так он и полезет в сторону. Сначала все разговорный язык кромсал, а теперь уже начинает залезать и в сценарий. А на это сейчас ни времени, ни настроения. Простите, дорогой Федор Дмитриевич, но пока действительно лучше оставим. Может быть, потом, на досуге для обоих, вернемся к этому предмету. Я дошел теперь до Абрашки -- и остановился: не могу примириться с тем, что его бьют и что он является комическим персонажем. В доказательство своих добрых намерений -- шлю Вам (бандеролью) первые сцены. Простите -- бесцеремонное кромсание.
Забыл прибавить о посылке через Ганейзера 5: почти все дубликаты -- нарочно для Варвары Петровны 6 7. При выборе мы с девочками не гнались за изяществом, а только за характерностью (например, свистульки в виде дам, с юбками в виде горшечной поливы!8).
Примечания
Впервые опубликовано в книге "Письма" под редакцией Модзалевского.
1
2 "Путешествие уральских казаков в Беловодское царство" Хохлова. См. письмо Хохлову от 3 октября 1900 года.
3 Академик С. Ф. Ольденбург.
4 Драматическая переделка Батюшковым рассказа "Марусина заимка" (см. 1 том наст. собр. соч.).
5 Е. А. Ганейзер (1861--1938) -- беллетрист и публицист. В 1904 году был членом редакции газеты "Сын отечества".
6
7
8 Посылались глиняные игрушки, изделия полтавских кустарей.