Короленко В. Г. - Волошенко И. Ф., 4 января 1903 г.

Спасибо за письма (получили через Сашу и Сергея ¹, -- и в свою очередь пересылаем и им).

С новым годом! Правда, когда Вы получите это письмо, он уже несколько пообносится, да, правду сказать,-- и родился он тоже старичком: все идет по-старому, хотя издали может казаться, как будто что-то и меняется. Да оно, конечно, и меняется, только не там, где кажется. Вы уже прочли речь министра Плеве. Каково: даже "перемены в порядке управления". Все это,-- как говорил покойный Успенский,-- одна пустая словесность. Дело, вероятно, идет о перестановке каких-нибудь столов в канцеляриях, в существе же думают, по-видимому, совсем не о том, что принято подразумевать под этими словами. Недавно, например, произошла характерная история в области прессы. Как вам известно, 3 января предполагалось праздновать юбилей периодической печати ². Так как, в сущности, праздновать пока еще нечего, то либеральная печать устранилась от участия в сем ликовании, не смешиваясь с ликующими Комаровыми³ и Пастуховыми⁴ {Между прочим, и я был выбран с другими в общий комитет, но отказался.}. Но потом, правда, уже довольно-таки поздно,-- решили не устраняться, а устроить сепаратно "банкет", на котором и высказать свой взгляд и свои пожелания. Форма окончательно еще избрана не была, но был оглашен в газетах состав комитета, человек около сорока (я, Горький и Вересаев⁵ -- попали в комитет из жителей провинции). Оказалось, однако, что "начальство" нашло такое сепаратное чествование угрожающим чему-то. Были призваны Н. К. Михайловский и П. И. Вейнберг⁶ к министру (Плеве), и тот "в очень деликатных выражениях" дал понять, что никаких облегчений печати ждать нельзя, а на всякую попытку демонстрации со стороны печати правительство ответит репрессиями. Еще несколько человек (Фальборк⁷, Чарнолусский ⁸, Рубакин⁹ и др.) были вызваны в департамент полиции, и там Лопухин¹⁰ уже просто пригрозил "не высылками, как до сих пор, а прямо ссылками". Не довольствуясь всем этим, -- перед новым годом были приняты уже прямо полицейские меры, чтобы "сборище" опасных литераторов состояться не могло. На этом обрывается то, что я знаю сам. Таким образом, если и можно ждать "изменения в порядке управления", то, очевидно, такого, при котором за всякие (невинные в сущности) "пожелания" будут следовать "не высылки, а ссылки". А ведь это -- история старая.

В своем последнем письме Вы пишете, что нашли квартиру и устроились. Даже описываете самую квартиру,-- что, конечно, очень хорошо. Но нехорошо, что адреса все-таки не приложили.

Недавно я послал "Без языка". Вышел уже и третий том "Очерков и рассказов", но я еще сам его не получил и потому пошлю по получении.

Жму Вашу руку. Крепко обнимаю Пашу. Привет всем добрым знакомым.

Впервые опубликовано в книге "Письма к П. С. Ивановской".

И. Ф. Волошенко -- см. прим. к письму 78.

¹ Малышевых.

² По поводу двухсотлетия существования периодической печати в России.

³ В. В. Комаров (1838--1907) -- редактор черносотенной газеты "Свет".

⁴ Н. И. Пастухов (ум. в 1911 г.) -- редактор-издатель бульварной газеты "Московский листок".

⁵ Викентий Викентьевич Вересаев (1867--1945) -- писатель.

⁶

⁷ Генрих Адольфович Фальборк -- см. прим. к письму 145.

⁸ Владимир Иванович Чарнолусский (1865--1934) -- деятель по народному образованию.

⁹

¹⁰ А. А. Лопухин (1864--1927) -- в то время директор департамента полиции.