Короленко В. Г. - Маслову Н. Н., 3 мая 1899 г.

Вас, вероятно, удивит это письмо совершенно Вам незнакомого человека, но я позволяю себе прибегнуть к этому, как к единственному выходу из чрезвычайно для меня тяжелого положения.

Я имел случай, будучи только писателем, принять участие в судебном деле, в котором, по моему глубокому убеждению, были осуждены невинные. Оно окончилось кассацией приговора и оправданием подсудимых¹. С этих пор нередко ко мне обращаются с указанием на случаи, в которых, по мнению моих корреспондентов, тоже произошли судебные ошибки.

Ни одно из этих указаний не производило на меня такого впечатления, как письмо частного лица о деле чеченца Ильяса Юсупова, осужденного военным судом в гор. Грозном и ожидающего теперь кассации или смертной казни. Кроме газетных корреспонденции (в том числе прилагаемой из "Терских ведомостей" -- отчет которых просмотрен председателем суда), я получил еще письмо одного из присутствовавших на суде, глубоко потрясенного исходом дела, разделяющего убеждение местных жителей в невинности осужденного и указывающего мне на обязанность, в качестве гражданина и писателя, сделать все возможное для спасения Юсупова от смерти, его семьи от ужасного горя и, наконец, общества -- от ужасной судебной ошибки. К сожалению, провинциальный корреспондент мой преувеличивает значение печати. Я же лично хорошо знаю его более чем скромные пределы, а в настоящее время по разным причинам чувствую это особенно сильно².

Из всего этого Вы, вероятно, поймете мои побуждения: я не в состоянии сделать что-либо, но вместе с тем чувствую себя до известной степени прикосновенным к роковой судьбе несчастного, неведомого мне Юсупова, над которым уже месяц тяготеет страшная неизвестность. Когда я рассказал все это Николаю Платоновичу Карабчевскому, моему доброму знакомому, который мне раз оказал уже неоценимую услугу в подобном же случае, то он, к сожалению, мог лишь навести справку: оказывается, что дело Юсупова, по кассационной жалобе, назначено на этой неделе, в четверг. Но, кроме этой справки, он еще дал мне совет -- обратиться к Вам, ручаясь, что в Вас я найду человека, который в мнении печати и общества не усмотрит лишнего обвинительного мотива и на которого -- скажу просто -- я могу свалить ту долю ответственности, которая так тяготит теперь меня без всякой возможности осуществления. У Вас эта возможность есть, и, вслед за Н. П. Карабчевским, хорошо Вас знающим, я уверен, что Вы захотите обратить внимание на это дело. А так как, вдобавок, Вы не судья, а прокурор, то этим "косвенным" обращением я не совершаю ничего неудобного...

дать личные пояснения ³, в пределах для меня доступных и заключающихся в полученных мною письмах.

Прошу принять уверение в глубоком уважении

5 Рождественская, д. No 4, кв. 18. 

Впервые опубликовано в книге "Избранные письма", т. 2, "Мир". Печатается с черновика письма.

Николай Николаевич Маслов (1846--1912) -- генерал, главный военный прокурор.

¹ Имеется в виду мултанское дело.

² "Русское богатство" за статью о Финляндии.

³