ВЛ. КОРОЛЕНКО
Чудная.
БЕРЛИНЪ.
"Чудная" является историческимъ документомъ того недалекаго прошлаго, когда о массовомъ движенiи въ Россiи еще не было и помину и когда единичныя личности боролись за освобожденiе русскаго народа и несли все бремя борьбы съ русскимъ правительствомъ. Не легка была участь этихъ единичныхъ героевъ, которые вынуждены были во цвете летъ разстаться со всемъ имъ дорогимъ, отказаться отъ жизни и томиться въ сирыхъ казематахъ отдаленной Сибири. Но темъ, кто знакомъ съ условiями, въ которыхъ находятся нынешнiе "политическiе", участь "Чудной" и подобныхъ ей покажется все еще раемъ. Нужно испытать на самомъ себе те зверскiя и отчаянный средства, которыя русское правительство теперь применяетъ въ борьбе съ политическими, чтобы понять, какъ тяжко бремя, падающее теперь на политическихъ, чтобы признать, что оно въ тысячу разъ тяжелее теперь, чемъ тогда. Въ настоящее время въ русскомъ правительстве заговорилъ животный инстинктъ самосохраненiя, инстинктъ, не разбирающiй средствъ борьбы, лишь бы продлить время своего деспотизма и какъ можно дальше отодвинуть надвигающуюся уже гибель. Правительство все больше и больше увеличиваетъ свою армiю опричниковъ, давая имъ более крупное жалованье, обещая имъ награды и привиллегiи, всяческими другими мерами привязывая ихъ къ себе. И при помощи этихъ опричниковъ деспотическое правительство применяетъ все зверства, всю мерзость самодержавнаго режима, все гнусности, какiя въ состоянiи придумать человеческiй умъ, чтобы истребить техъ, кто добивается блага народа, только лишь блага родного народа. Ни въ одномъ изъ современныхъ азiатскихъ государствъ не существуетъ подобнаго произвола, какой господствуетъ у насъ и съ такимъ рвенiемъ и ожесточенiемъ выполняется царскими опричниками, старающимися сохранить свое привиллегированное положенiе. Мы не найдемъ уже теперь среди этой стотысячной толпы царскихъ опричниковъ ни одного, который по примеру жандарма, выведеннаго въ разсказе Короленко, съ болью въ сердце и съ состраданiемъ выполнялъ бы предписанiя правительства и начальства. Наоборотъ, каждый разъ мы наталкиваемся на такiя явленiя, когда опричники пересаливаютъ, выходятъ изъ границъ своихъ полномочiй, и если привлекаются иногда высшимъ правительствомъ якобы къ ответственности, то заранее подготовлены оправдательные приговоры, заранее они знаютъ, что ихъ ждетъ лишь легкое наказанiе и быстрое помилованiе.
И вотъ почему все чаще и чаще раздаются душу раздирающую стоны все большаго и большаго контингента людей, страдающихъ отъ произвола царскихъ опричниковъ. Несчастный народъ изнемогаетъ подъ тяжестью русскаго режима. Крестьянство страдаетъ вследствiе бремени налоговъ и беззаконiя техъ средствъ, коими налоги эти вымогаются у него. Рабочiе стонутъ подъ ярмомъ капитализма, идущаго рука объ руку съ русскомъ деспотизмомъ. Капитализму выгодно, чтобы русскiй деспотизмъ защищалъ интересы его, способствуя продленiю невежества, застою мысли и сохраненiю рабства съ той целью, чтобы рабочiй не могъ противодействовать эксплуатацiи его капиталистомъ. Студенчество и молодежь стонутъ подъ гнетомъ русскихъ законовъ, не дающихъ свободы развитiя личности, налагающихъ оковы на мысль и слово. И весь русскiй народъ все громче и громче зоветъ на помощь интеллигенцiю, чтобы уничтожить тотъ произволъ и насилiе, которые применяются царскими церберами для сохраненiя самодержавнаго механизма. И несмотря на то, что этотъ зовъ раздается все сильнее и сильнее, все чаще и чаще, и не изъ груди единичныхъ личностей, а изъ груди тысячной толпы, наша интеллигенцiя не отзывается, не следуетъ примеру Короленко съ его открытымъ протестомъ. И это теперь, когда намъ нужна объединенная, энергичная борьба, когда намъ нужны сплоченныя силы, когда мы должны общимъ, решающимъ усилiемъ положить конецъ царскому произволу, подъ гнетомъ котораго такъ страдаетъ русскiй народъ. Довольно сидеть и выжидать! Пора выступить въ. открытую борьбу!
на охранномъ положенiи всей Россiи! Вспомните 22 смертныхъ приговора въ теченiе какихъ нибудь шести месяцевъ! Вспомните и судите, можно ли еще дольше переносить царскiй произволъ! Вспомните, что если правительство защищается такими отчаянными, зверскими средствами, каждый изъ васъ можетъ раньше или позже попасть въ теже ужасныя условiя, въ какихъ находится наша борющаяся молодежь! Разве не падетъ позорнымъ пятномъ и на васъ телесное наказанiе, введенное Плеве, главой царскихъ опричниковъ! Разве не тяжкiй грехъ тотъ индефферентизмъ, какой проявили вы, русскiе интеллигенты, когда на вашихъ глазахъ секли крестьянъ за то, что они земли просили, чтобы не умереть голодной смертью; рабочихъ за то, что они жить хотятъ подобно другимъ людямъ и просили увеличенной платы; студентовъ и молодежь за то, что они хотели и хотятъ быть не рабами, а свободными гражданами, способствующими развитiю и прогрессу Россiи; за то, что они требуютъ, чтобы университеты стояли на высоте своего назначенiя и были действительно храмами науки, какъ въ Западной Европе, а не пристанищемъ шпiоновъ, казаковъ и всякой полицейской сволочи, какъ это теперь у насъ, въ Россiи; за то, что они хотели, чтобы профессорами назначались люди, достойные носить профессорское званiе, люди, умеющiе учить и воспитывать молодежь, умеющiе готовить образованныхъ и честныхъ людей, а не бездарныхъ недорослей. Въ такое время молчать и не реагировать -- значитъ похоронитъ те человеческiя чувства, которыя присущи и всякому более или менее порядочному человеку. Рабочiе пошли защищать студентовъ, уголовные пошли защищать политическихъ въ Полтавской тюрьме, а русская интеллигенцiя молчала и боялась выступать на защиту человеческой личности даже тогда, когда молодежь обратилась къ ней съ воззванiемъ о помощи, съ просьбой присоединиться и совместно защищаться. Да, та часть русскаго общества, которая сама была когда-то молодежью и студенчествомъ, которая является якобы передовымъ элементомъ русскаго общества, молчитъ и переноситъ весь гнетъ и весь произволъ русскаго правительства, полуоправдываясь темъ, что этотъ гнетъ и произволъ направлены на крестьянъ, рабочихъ и молодежь. Но не забывайте, что недалеко то время, когда вся тягость русскаго режима падетъ и на васъ, господа русскiе интеллигенты, когда и вы очутитесь въ техъ и;е условiяхъ, въ какихъ находится борющаяся молодежь. Пока вся тягость бремени царизма валится на народныя массы, вамъ дышется и живется, благодаря даннымъ вамъ привиллегiямъ, еще более или менее сносно и спокойно. Но теперь, когда русское правительство увеличиваетъ свою армiю казаковъ, жандармовъ и шпiоновъ, чтобы бороться съ ростомъ революцiоннаго движенiя, когда крестьянство все больше и больше раззоряется и не въ состоянiи платить налоги, правительство волей -- неволей возложитъ весь гнетъ на васъ въ видахъ своего самосохраненiя. Тогда падутъ привиллегiи, имеющiяся у васъ, вамъ придется отказаться отъ многаго, вамъ придется выполнять все капризы царизма и взять на свои плечи очень -- очень тяжелое бремя. Конечно, это заставитъ васъ отказываться и протестовать, и надвигающейся грозой, зачемъ бояться предохранительныхъ меръ, темъ более что последнiя такъ доступны?
"Чудную", все русское общество спало, и протестъ Короленко, какъ единичный, не могъ разсчитывать на особый успехъ. Сравните нынешнiй революцiонный авангардъ съ теми единичными "чудными" и вы поймете, какимъ быстрымъ темпомъ развивается русское революцiонное движенiе. Вспомните целый рядъ крестьянскихъ бунтовъ, рабочихъ демонстрацiй, студенческихъ забастовокъ и, наконецъ, террористическихъ актовъ, которые все чаще и чаще повторяются и, вероятно, не перестанутъ повторяться, и вы убедитесь, что теперь протестъ интеллигенцiи не явится гласомъ вопiющаго въ пустыне, а найдетъ откликъ въ душе русскаго народа, который ждетъ лишь сигнала къ борьбе. Теперь самый удобный моментъ для борьбы, и вы должны имъ воспользоваться! Теперь весь русскiй народъ долженъ объединиться и выставить общiй лозунгъ: "паденiе абсолютизма!" Конечно, однимъ паденiемъ абсолютизма еще не исцелится весь соцiальный организмъ Россiи, но абсолютизмъ является самой сильной, наиболее угрожающей язвой, самымъ крупнымъ тормазомъ, мешающимъ бороться за исцеленiе общественныхъ недуговъ. И такъ какъ политическая революцiя всюду предшествовала другимъ радикальнымъ реформамъ, мы должны, вы должны устранить первое и крупнейшее препятствiе на цуга къ общему благу. Достигнувъ этого, интеллигенцiя съумеетъ защищать свои права и отстаивать свои интересы, какъ другiе классы будутъ путемъ свободы слова, печати и сходокъ отстаивать свои права и интересы. Но до техъ поръ. пока въ Россiи будетъ существовать и давить царскiй деспотизмъ, намъ*и вамъ. господа интеллигенты, не видать счастья и блага народа, какъ не видать своихъ ушей. Поэтому вашъ долгъ сделать все, лишь бы свергнуть царскiй деспотизмъ. Не забывайте, что въ Россiи нетъ ни одного элемента, который былъ бы доволенъ нынешнимъ положенiемъ, за исключенiемъ разве царскихъ опричниковъ, и что вы могли-бы это съ такимъ большимъ успехомъ утилизировать. Вспомните о долге передъ будущимъ поколенiемъ, которое проклянетъ ваше малодушiе и трусливость. Вспомните, что никогда нигде народная свобода, не завоевывалась безъ борьбы и что лучше возможно раньше добиться ея, нежели ждать, пока оковы рабства падутъ и на ваши плечи и заставятъ васъ волей неволей бороться. Вступите жъ въ борьбу, русскiе интеллигенты, и пусть вашимъ лозунгомъ будетъ: "Да падутъ самодержавiе и произволъ! Да здравствуетъ свободная Россiя!"
И. М.